было таким уж ужасным. И она успокоилась, затихла и отдалась звериному напору своего бойфренда. Пусть его! Он долбил её отчаянно. При этом даже не удосужился снять джинсы. Даже пояс расстегнуть. Нет, только молнию на ширинке, чтобы конец высунуть. Как будто это писсуар. Грубая ткань больно тёрла нежную кожу между ног.
Она где-то читала, что у пьяных эрекция сильнее и длится дольше, и автор рекомендовала дамам подпаивать кавалеров перед соитием. Вот только что с перегаром делать? Наверное, надо шампанским. Так сколько здоровому мужику шампанского надо, чтобы он опьянел? Впрочем, не её дамское дело — кавалеры платят. Надо только следить, чтобы они себе водяры не заказывали.
Процесс для неё не имел ничего общего с актом любви. Ничего не чувствуя, кроме грубого трения джинсовой ткани, она дёргалась всем телом под напористыми толчками, размышляла о ерунде и просто ждала, когда он кончит. Мелькнула мысль, а смазки-то выделилось достаточно, чтобы он так энергично елозил там внутри — видимо, тело действительно истосковалось по мужику.
Наконец, она почувствовала, что он захрипел по-другому, сильнее напрягся и ускорился. Превозмогая отвращение, она повернула лицо и громко сказала:
— Только не в меня. Убью!
Через пару секунд насильник поднялся над ней на колени и, уставившись в распахнутые врата центра вселенной, сдоил рукой со своего конца приличную лужу спермы ей на живот. Потом рухнул без сил рядом и засопел, а вскоре и захрапел.
Вика выбралась из-под него и пошла в ванную. Но через несколько секунд вылетела оттуда с воплями:
— Ты что наделал гад?! Ты посмотри!
Она пнула в сердцах несколько раз бесчувственное тело.
— Ты смотри, какой синячище! Как я теперь на работу пойду?
Половина лица имела жёлто-коричневатый припухший вид. И руки были в жёлтых пятнах.
Ну, руки — ладно, в рукава спрячем. Но с фингалом на лице-то как? Завтра новогодний корпоратив… Бабой-Ягой что ли гримироваться? А с утра, на собрании?
Гад! Скотина! Она перешагнула через тело и пошла в спальню. Голый живот ощутил влажный холодок. Она посмотрела на белёсую липкую жидкость, стекающую в лобковые волосы, размазала сперму по животу ладонями, рухнула на постель лицом в подушки и разрыдалась, не в силах сдерживать слёзы. Глава 6
И ПОБЕДЫ
… и, протянув ей чашу с амброзией, говорит: «Прими, Психея, стань бессмертной. Пусть никогда Купидон не отлучается из объятий твоих, и да будет этот союз на веки веков».
(Сказка об Амуре и Психее.
Апулей, «Метаморфозы или Золотой осёл», II в н. э. Перевод М. Кузмина, 1929. Кн. 6, § 23.)
Прошли корпоративы, отгуляли новогодние праздники, закончились каникулы… В январе Витька Вику не видел. Уже и пол-февраля отработали, через неделю 23-е. Освоившись уже в компании, Витя был уверен, что мужской праздник без внимания не останется, что-нибудь контора замутит. Он опять лелеял надежду на коллективное мероприятие, чтобы оказаться с Викой рядом, подпоить девушку и затащить, наконец, в столь тщательно подготовленное для этого гнёздышко.
С утра Виктор был ещё в Челябинске. Бродил по аэропорту в ожидании посадки на московский рейс. Куда бы он ни поворачивал, ноги сами собой приводили к ювелирному киоску. Не ювелирному даже, скорее к сувенирному, торгующему бижутерией из уральских самоцветов. Уже полчаса, как глаз его лёг на малахитовые серьги.
Очень изящные серёжки для такого, в общем-то, не ювелирного, скорее поделочного, камня. Было ещё колечко, тоже симпатичное, но кольцо дарить — это символ, кольцо малознакомым женщинам не дарят. Серьги можно, но двенадцать тысяч! Впрочем, деньги были, а цену можно и не показывать, дабы не вызывать лишних кривотолков.
Наконец он решился:
— Здравствуйте! А можно посмотреть вон те серёжки, пожалуйста!
Все свои. Соседская история 
webmaster@3iks.ru