— Матрос, помоги подружке! — Прохрипел тот, что сжимал её груди. — Я приподниму, а ты стащи с неё трусы.
Вика забилась и задрыгала ногами.
— Ну, скорее! — Рыкнул лысый.
Антон опустился на колени и стал стаскивать с попки трусики. Вика извивалась, брыкалась, дрыгала ногами и вертела головой. Дальше, чем с попки, Антону стащить не удалось. Девушка широко разводила ноги, болтала ими и била в землю. Тот, что сзади, воспользовался тем, что она так раскарячиласю, опустил руку в трусики и сильно сжал её между ног. Она непроизвольно свела бёдра, пряча беззащитную промежность, и в этот момент Антон стащил ей плавки аж до колен. Оказавшись стреноженной, она ещё потеряла свободу. Тот, что стоял, держал её за волосы за ушами и возил ртом по своим гениталиям. Он прижимал её носом к паху так, что она начинала задыхаться и непроизвольно открывала рот, пытаясь вдохнуть глоток воздуха. Он тут же старался просунуть туда свой толстый вялый орган.
— Я тебе укушу, сука! — Дёрнул он за волосы вверх и больно ударил коленом в грудь. — Соси, б…! — И с силой прижал к себе.
Нос её зарылся в густые заросли, не имея никакой возможности дышать. Она пыталась дышать открытым ртом. Жёсткие волосы больно натирали губы. Рот заполнило горячее мягкое тело.
Лысый, обхватив её сзади, ещё сильнее сжал одной ладонью грудь, а другой между ног. Вика сжалась ещё больше, и тут Антон совсем снял с неё трусики.
— Так, ну-ка покажи нам свою щёлку! — Парень опустил обе руки, просовывая ладони между сжатых бёдер, и стал разводить их в стороны.
Вика упиралась и сопротивлялась.
— Матрос, чё сидишь? Раскарячь её!
Антон, кажется не понял.
— Разводи коленки!
Антон взялся помогать.
— Пацаны! Смотри, какая шикарная пи..а! — Лысый опять запустил руку в промежность и сгрёб в горсть половые губы. — Лохматая, пухлая, взрослая. Всё, хватит, отходи, пацаны! Матрос, поможешь, если что, подержишь.
Он завалил Вику на спину, навалился на неё сверху, зажал ей рукой рот, а второй стал задирать и отводить ногу, тычась в неё половым членом. Этот член, в отличие от того, был совсем не вялый, а крепкий, здоровенный и твёрдый.
Вика извивалась и корчилась под ним, стуча кулачками по спине и царапаясь, но он подмял её под себя всей массой, заставив распластаться, как лягушка с задранными лапками. Её душили слёзы, она не могла дышать от рыданий, не могла кричать, а только мычала зажатым ртом. Парень толкал и толкал ей между ног свой здоровенный дрын. Было больно. Потом вдруг стало очень больно, как будто её разорвали внутри.
Она на какое-то время потеряла сознание и утихла, а очнувшись, забилась с новой силой, как бешеная.
— Уф, не могу… — Насильник привстал над ней. — Как наждаком. Хоть нассать ей туда.
Все посмотрели вниз и увидели, что ляжки девочки перепачканы кровью. В крови был и весь половой член у лысого, что придавало ему особенно устрашающий вид.
— Ох, йо!.. — Лысый встал, глядя на свой орган. — Она целка. А чё не сказал?!
На глазах половой орган стал сдуваться, сморщиваться, крови, показалось, стало больше, она капнула несколько раз на песок.
— Не знаю, — отозвался Антон. — Пятнадцать, наверное.
— Твою мать! — Парень грязно выругался и пошёл к воде.
*
Вика замотала головой и открыла глаза. Не было сил вспоминать всё это в очередной раз. Особенно… Да, было больно. Было жутко, страшно, противно, но самое тяжёлое — это предательство Антона. Она
Незабывемая пятница 
webmaster@3iks.ru