Агитпункт, если кто не знает, – это такое место, где сидят агитаторы, смотрят цветной телевизор, поминутно пьют чай или еще что-то. И агитируют за советскую власть. Кого? Друг друга!
Агитаторов обычно бывает двое, чтоб не скучали, наверное. Потому что агитируемых не бывает! Во всяком случае, у Вовки Макарова таких сомневающихся в советской власти не было ни разу.
Тридцатого декабря на Москву обрушились морозы. Тридцать первого вообще Гидрометцентр обещал до минус сорока. О как! Но у кого-то в одном месте зудит сильно, и этим кем-то был комсомольский главнюк факультета Сашка Агатов. Он позвонил тридцатого с утра и сильно этим обрадовал комсомольца на излете Вовку Макарова. Агатов так и сказал прочувствованно и проникновенно: «Макаров! Надо подежурить на агитпункте!». Что ж, раз надо, значит надо! Вон Павка Корчагин в мороз железную дорогу строил, чтобы в Киев дрова возить. А тут сиди, баклуши бей!
— Когда?
— Завтра, с шести до девяти вечера.
— Фу, бля! – сказал Макаров в телефонную трубку. – А с кем? Я один не буду!
— А с кем хочешь! – обрадовался Агатов. – Только, чтобы комсомолец был. Или комсомолка.
— Вот! – ухватился за идею Макаров. – У нас аспирантка есть из Азербайджана. Ее пошлешь, пойду.
— Позови!
Макаров позвал, почему же не позвать, если начальство просит. Пусть даже и комсомольское.
На кафедре Макарова среди аспирантов наблюдался интернационал: Прибалтика, Белоруссия, Украина, все Закавказье и даже был один кореец, правда, советский, который сошел с ума при виде живого Ким Ир Сена. Была и тихая Валида Пашаева, которую Вовкин кафедральный шеф звал ласково «Валя». У Вовки была тетка по имени Валя, большая, рыжая и очень приемистая.
Валида послушала Агатова и покорно кивнула. Согласилась, значит. Вот и славно, вот и хорошо!
На агитпункт Макаров и Пашаева приехали заранее. Полуподвал был закрыт на ключ, и агитаторам пришлось тащиться в ЖЭК. Вовка, было, собрался, оставить Валю под кумачовой вывеской «дверь стеречь, чтобы не унесли», но Валида уцепилась за его рукав: «Ой, я с тобой!». Тем более, что морозище грянул аж за сорок! А она, дурочка, в капроновых колготках! Ключ после некоторых препирательств был получен, и агитаторы вошли в темный полуподвал агитпункта. На обледенелых ступеньках Валида поскользнулась, и Вовка подхватил ее за локоть. Даже сквозь рукав пальто он почувствовал, что Валечку трясет. «Снимай пальто скорее!», – закричал Макаров.
— Не могу, – спокойно ответила та. – Пальцы не гнутся.
Вовка сорвал с Пашаевой летнее пальто, сунул ей свои кожаные рукавицы на меху, и, расстегнув свое пальтище с каракулевым воротником, припечатал покорную Валю к своему телу. Она уронила Вовкины рукавицы на пол, и тогда Макаров схватил ее руки, с усилием разогнул сжатые в кулачки ладошки, прижал к своему лицу и накрыл ее руки своими горячими ладонями.
Они стояли некоторое время, прижавшись друг к другу. Валя скоро перестала дрожать, и отслонилась. «Так, теперь ищем раковину!», – деловито скомандовал Макаров и потащил Пашаеву за собой. Раковина нашлась позади комнаты агитаторов, где стоял телевизор «Темп», кресла, и широкий стол с методичками и газетами недельной давности. Включив холодную воду, Вовка сунул Валины ладошки под струю, а сам побежал за чайником.
Когда Макаров вернулся, Валида массировала красные руки. «Так холодная же!», – с удивлением сказала она.
— Теперь, когда ты чувствуешь воду, можно включить теплую, а потом и погорячее! – со знанием дела сказал Вовка и вдруг спохватился:
— А щеки, уши чувствуешь?
Она погладила красные щеки, потрогала розовые ушки.
— Да...
— Ну-ка!
Макаров отвел ее руки в стороны, прикоснулся губами к персиковой бархатности щеке, затем едва заметно подул в ушко
Ремонт машины 
webmaster@3iks.ru