Видимо так и придётся привыкать к твоему лексикону. Верный, охраняй хозяйку. Я работать.
Он назвал меня хозяйкой. Кайфово. Я опять пустила слезу. Так и готовила ужин, гладила высушенное бельё — временами роняя слезинки.
К вечеру начали останавливаться авто. Паша их заселял, я сказала Верному чобы он не лаял на гостей. Пару раз махнул хвостом. Я погладила ево за ухом. Опять меня пробило на слезу. Вечером Пашенька читал мне письма с фронта. И вот тут я совсем разревелась. Не в голос конечно, Паша поначале даже не заметил, что подол ночнушки мокрый.
— Ник, ты чего?
— Не знаю. Просто плачу. На душе так тепло и хорошо. Можа ты объяснишь?
— Ты сильно эмоциональная девушка. Такие девушки становятся очень хорошими матерями, которые затем станут ещё лучшими бабушками. Верочка нарожает тебе внучат, ты станешь поить их овечьим молоком. Намазывать им хлеб сливочным маслом. Поплачь если охота. Только помни! От соплей нос становится картошкой. Во-о-от такой здоровенной!
— Значит не надо будет садить огород. Наплакала картошку, отрезала и сварганила покушать. — Мне даже хихикать не хотелось. Просто улыбнулась. Что же ему, любимому, завтра вкусненького приготовить?
Вера
Утром нас разбудили тихие шаги.
— Это папа встал. — Потянувшись сказала моя обнажённая любовница. — Он всегда без пятнадцати шесть встаёт. Спи ещё. Может он Зиночку на прощание ещё потрахает.
— Я писять хочу. В халат пока оденусь.
В туалете мне захотелось не только пописать... Так что подмываться однозначно пришлось. Из душевой, облачённый в банной халат, вышел Даниил.
— Доброе утро, Вера. Вы чего так рано?
— Доброе утро. Физиология. А вы видимо по флотской привычке?
— Конечно. Идите досыпайте. Через час всем подъём.
Вера опять посапывала, я пристроилась к ней под бочок. Паша вспомнился. Сейчас у него под боком Ника спит. Девять месяцев, и я стану тётей. Как её принимать? Как племянницу или как ребёнка супруга? Ладно там решится само, главное не зацикливаться и принимать действительное как дар судьбы.
Вот дала ведь она Вере мужчину, который вырастил её и может взять в жёны с уверенностью, что она будет верной ему. Ведь даже если однажды изменит телом, то душой она так и будет его дочкой.
А вот и мамины шаги. Пошла в туалет. Мама. Я, наверное, никогда не пресытюсь этим словом. Вот Вера называет свою маму сучкой, я родительницу тварью. А про Зину я даже подумать не могу плохое. Да, она честно рассказала о своей жизни, о своей склонности потрахаться с малоизвестными мужчинами. А я её из-за такой аморалки ещё сильнее люблю.
Да, она вчера правду сказала, что мораль придумали люди. В основном власть имущие. Для подавления инакомыслия. А я какую мораль придумала бы? Начнём с рождения. Вот мой ребёнок растёт, пытается залезть куда-нибудь, проглотить гадость, упасть с высоты. Я конечно буду беречь его от боли. Оберегать от падения, приучать осторожничать. А он всё равно будет стремиться совершить опасное деяние. Мне уже нужно одёргивать его. Он будет плакать, просясь отпустить его к опасности. Это не ломка его психики? Подчинение его своей морали. Нет, подруга, ты путаешь мораль животную с моралью человеческой.
Ох ты! Знакомый вскрик — сильно мамочка забылась в оргазме. Сейчас захихикает... точно! Что, я, неопытная в вопросах секса, могу сказать? Про Даниила. Будем считать, что ночью у них был один коитус. Тогда за последние десять часов мужчина смог трижды удовлетворить мамочку. Для пожилого организма это, наверное, нормальное количество.
Как я его вчера не заметила. Чуть меньшего размера чем мой, который остался дома в Р-во. Сейчас поласкаю Верочку, доведу до состояния истины. Спрошу, баловалась ли она,
Доставка 