сказав, что есть только прошлогодний, пошла за ним.
По размерам сауна такая же как наша. Только без каменки.
Оголившись, девушка показала своё тело. Талия более выражение моей, но это видимо из-за широкого таза. Покрытые пигмент
ными пятнами грудки с бронзовыми ареолами аналогичного размера. Лобок с рыжей стрелкой над прорезью расселины.
Мы посидели буквально пару минут. Далее терпение кончилось у меня.
— Зин, давай я тебе шею и спину мёдом намажу, пусть въедается. — Говорю и сразу начинаю действовать.
Хотя мёд ещё не растаял, наскребаю коготками дозу, растираю в ладонях. Любовница уже легла на полку.
— Наскреби ещё. — Прошу Веру.
Она набирает, также разминает в ладонях. Принимается за массаж мамочкиной спинки. Зина начинает хулиганить, поглаживает бёдра девушки. Я её понимаю — маму сейчас мучит жажда. И влага, которой можно её утолить, истекает меж этих бёдер. Захватив мёд, начинаю мазать попку и заднюю сторону ляжечек мамочки. Она раздвигает ноги, требуя ласки промежности. Слизь, мёд измазывают мои пальцы, которые нежно входят в лоно моей ненаглядной любовницы. Прикладываю губы к её попке, ставлю печать — алое пятно засоса.
Вере тоже охота приложить свою печать — ставит отметину на второй ягодице. Прошу маму перевернуться, сразу целую — уже изнемогаю от жажды. Она сама всасывает мои губы, облизывает их языком. Нехотя отрываюсь, десантирую уста на сосок — сильно всасываю его, рукой массирую прелесть. Расставляю ножки — мама полезла очищать запруду. Охаю в трепете экстаза, также направляю бригаду к её плотине — там уже поток такой, что можно просто подставить ротик и пить нектар.
Девушка заняла освободившийся сосок, жмёт пальцами другой.
— Я не подмытая. — Говорит она, когда мама тянет её на своё лицо. — вам будет неприятно. — Мама настаивает. Вера переносит одну ногу через тело мамочки, сразу ахает, как только помпа засасывает нежность вульвы.
Мне, чтобы поместиться между ног любовницы, мешает стена. Поднимаю одну ногу любовницы, наклоняю тело, опустив ногу на свою спину. Всё! Я добралась до источника. Внюхиваюсь в пот промежности, в аромат ручья. Молекулы выделений раздражают моё обоняние, подстёгивают мои желания. Полностью отдаюсь им.
— Дай мне капельку, — стон прерывается только на эту фразу.
Набираю в рот влаги, подношу губы к устам Веры. Она целует их. Вскрикнула и упала на мамин живот...
Я помогаю девушке опуститься на нижний полок, придерживаю ножку мамы, когда она ищет ею ступеньку. Теперь моя очередь поить любимую. Залезаю на верх. Ложусь животом на дерево. Привычные мамины массаж-ласки воспринимаются моим телом как высшее наслаждение. Затем наступает время ягодичек. Мама с усердием жмёт их, временами хулиганит — давит на анус, помогаю в этом — поднимаю попку, раздвигаю ножки. Анус, вульва уже достаточно расслаблены, пропускают проворные пальчики — большой в анус, а остальные в вагину...
Вера попадает под аналогичные ласки, когда я сижу на нижнем полке в состоянии неги.
— Расслабь анус, не бойся, ты там ещё девственница? Впусти всего один мой пальчик — это приятно... вот так... ещё чуточку... ну давай, милая. Это всего лишь палец. Ой какая ты понятливая, лапушка.
Мама наконец проникает большим пальцем в анус девушки, вертит им, окончательно расслабляя сфинктер. Первая дрожь тела возникает, когда мамины пальчики смыкаются на перегородке. Мамочка продолжает натирать слизистую в полостях Веры, та уже не прерывает вой.
— Я хотела, чтобы ты была девственницей. Кто этот нехороший человек, порвавший твою целочку? Денис?
— Да-а-а-а.
— Это его сперму я сейчас вылизывала?
— Да-а-а-а. — Простонала девушка и отключилась...
Мы помылись. Сидим остужаемся.
— Только вы папе не проболтайтесь.
— Конечно, девочка моя, не скажем. А то он его убьёт. Если за то, что
Я ведь этого не хотел. В первый раз 