закутавшись в свои одежды направляется на площадь, находит ту палатку, но её туда не пускают, говорят, что впервые видят такую пожилую лгунью. Десятник Тымкыв хорошо помнит Людмилу Львовну, знает, как была устроена её маленькая палатка, идёт к обидчикам.
И что же он видит? Те, кому приказано разместиться во дворе, заняли место, сохраняемое для хлопцев из западной части страны.
— Палалейка, сука! Тебе где приказано разбить бивак? — Он пытается ещё что-то сказать, но получает сильный тумак в почку.
— Ты меня ещё сучить будешь, блядёныш! Где мне надо, я там буду стоять! Сынки, отнесите это говно за пределы моего двора, дайте хорошего пендаля, а этой суке сверните её тощую шею, раз спокойно не замёрзла.
Микола и Борис, поднимают хлопца на руки, относят за пределы и смачно, от всей широты души, въебенивают армейскими берцами в тощую жопу Льонида. Они переусердствовали — приказано было дать пендаля. Получилось два. Уголок тазовой кости у десятника ломается, он со скривившимся от боли лицом идёт к сотнику.
Сотник идёт разбираться с бытовыми проблемами, когда политических дел гораздо больше. Идёт не один, а с двумя крепкими хлопцами. В палатке Марфы их встречают хлебом-солью, салом-самогоном. Марфа убеждает сотника, что они здесь борются за демократию и свободу, так почему её семье указывают где им обитать? Сотнику нравятся правильные речи женщины, он даёт добро на житьё в данном месте. Объясняет им тактическую задачу — таскать рухлядь из дворов, создавать баррикады, готовить покрышки и наполнять горючим стеклотару.
Сочувствующие киевляне приносят одеяла и горячую пищу, вдохновляют революционеров бандитов на свершения.
Центр Киева горит. Под зарево от горящих покрышек, идиоты горланят: «Хто нэ скачет, той москаль!», прыгают на месте. Горланят речёвки произносимые кроликом.
Затем Марфа подаёт бутылки с коктейлем Молотова, которые брошенные сыновьями и мужьями, летят в отряд «Беркут». Идиотски радуется, наблюдая как омоновец, сын чьей-то матери, заживо горит, корчится на брусчатке от боли.
По ночам Марфа опять наслаждается горячими сынками и мужьями. Она уже десятник, скоро «добьётся» повышения.
Началось применение огнестрельного оружия. Вот под такие одиночные выстрелы, Тымкыв убивает сначала сыновей Марфы, которая своими глазами видела всё. Разъярённой тигрицей бросается на убийцу. Падая замечает, как погибают Степан и Пётр. К её раненному телу подходит десятник, выгребает из тайных мест евро, доллары, ударяет прикладом винтовки в скулу Марфы.
Очнулась она лишь в феврале, когда Янукович сбежал из столицы. Первое что она вспоминает, это падение мёртвых сыновей. Пытается узнать у медсестры, меняющей ей капельницу, что с её родственниками. Старая женщина брезгливо ответила, что мужья и сыновья похоронены в братской могиле. Что в бреду Марфа облаивала русских, которые спасли ей жизнь, три часа проведя сложную операцию на аорте, которую пуля прошла по касательной.
Приспосабливающееся сознание заставляет Марфу улыбнуться, сказать, что она на самом деле так не думает, а бредила, потому что наслушалась зомби-ящика.
Пустые дёсны с левой стороны рта, раздробленная скула, уродуют лицо женщины. Улыбка выглядит волчьим оскалом. Большое количество седых волос, превращают Марфу в Бабу Ягу — она сильно похудела — сказалось кормление через капельницу.
Выписывают её только в мае, когда нужно садить свёклу... А ей без мужей и сыновей жить не охота. Есть у неё и муж, и сын. Ждут её на донецкой земле, под Иловайском.
Боевые действия идут прямо на её земле. Дом, свинарники, другие постройки разрушены не известно чьими снарядами. Техника растаскана тоже не известно кем, толи москалями, толи своими. Даже жить не где Марфе и встретившим её Григорию и Андрею. Погреб под домом, уже разваливается от сотрясения взрывами. В селе где жили родители Петра разора
Вкус ведьмы (Главы 3 - 4) 