них Ханна выглядела очень красиво. И никто бы не заподозрил в этой молодой белокурой девушке с накрашенными яркой помадой губами. Безжалостную убийцу, нацистку, летчицу " Люфтваффе", за голову которой советское командование давало в войну сто тысяч рублей. Марина тоже ссала рядом с Ханной, но не стоя, а лишь слегка присев. Трусов под юбкой у моей матери не было. И она раскорячив ноги, поливала ссаками обочину дороги. У атаманши Маришы влагалище находилось не по центру лобка как у немецкой лётчицы. А чуть пониже, и мою мать можно было ебать как и стоя, так и раком через жопу. А вот Ханну нет, только стоя или лёжа. — Девчонки, у меня сейчас член лопнет и до Брянска я не дотерплю. Дайте мне кто-нибудь засадить. — спросил я у своих женщин, подходя к Марьяне. Я вытащил из ширинки член но ссать мне нехотелось. А вот желание выебать на капоте милицейской " нивы" молодую брянскую подпольщицу, было диким. Но сам я не решался предложить Марьяне встать раком возле машины. И мне на помощь пришла моя мать Марина. — Ну что дорогуша, давай проходи " прописку" в нашей дружной семье. Я хотела этот момент на вечер оставить. Но раз так получилось, то давай сейчас. Но я как атаманша с себя начну. — засмеялась Марина стягивая свою зелёную юбку под которой действительно не было трусов. Да и они не нужны в то жаркое утро, а юбка у моей матери была ниже колен. Так что ни кто и так не догадается, есть на ней трусы или нет. А письке в жару легче без трусов и она хорошо обдувается. Вот почему Марина сидя на переднем сиденье, широко раздвигала ноги. Ветерок шедший с открытого окна " нивы" освежал её натруженное влагалище. Только три дня пизда у моей матери отдыхала, когда мы приехали в Плетнёвку и у Марины была течка. А потом ежедневно наши с Витьком члены были в горячих маминых дырочках. Дня не проходило у нас без занятия сексом с Мариной. Да ещё Михалыч после " панцершоколадок", совал свой лошадиный хуй в нежную письку моей мамы. А потом Иван полицай из прошлого, ебал Марину в разных позах. И сейчас подстелив на капот машины свою зелёную юбку, Марина села на неё жопой. Раскорячив ноги и выставляя под тёплые лучи утреннего солнца, свою чёрную заросшую чуть ли не до пупка пиздень. В поле дул ветерок, и он трепал длинные распущенные волосы на голове у моей мамы. Вокруг кроме нас не было никого. И нам никто не мог помешать заняться любовью в том числе и однополой, прямо в поле. — Атаманша говоришь? А я не признаю никаких атаманш, потому что я сама себе хозяйка. — Марьяна посмотрела жадным взглядом на мой член, но не прикоснулась к нему, а подошла к Марине сидящей на капоте " нивы" с раскоряченными ногами. Рывком задрала кверху на ней её чёрную блузку без рукавов, под которой у моей мамы не было бюстгальтера, и тяжелые груди атаманши Маришы вырвались наружу. — Сучка, сама рыжая, а пизда чёрная.— засмеялась Марьяна, и поцеловав мою мать в губы в засос, грубо по мужски помяла ей груди. Пососала у Марины крупные тёмно- коричневые соски, и опустилась к лобку моей мамы. — Ого девки, сразу видно что её Берия готовил. Она своим языком меня сейчас доведёт. — завыла Марина и обняла руками Марьяну за голову, гладя чёрные волосы у девушки. Несколько секунд мы смотрели
Секс в поезде 