в последний момент поступил приказ об физическом устранении руководителя Локотской республики Каминского. Я должна была внедриться в его окружение и застрелить немецкого пособника. Но в нарушении приказа поехала в Захаровку проведать мать. И там меня сдал немцам местный староста. Фашисты избили меня. Связали по рукам и ногам, положили связанную в телегу, и повезли в Локоть на допрос. Немцы пьяные были, пили шнапс и горланили песни. А по дороге нас накрыло облако густого тумана. Фашисты стали орать, что заблудились. Сначала поехали через мост в сторону леса на бугру. А потом решили вернуться обратно на мост. И тут раздались взрывы. Меня взрывной волной сбросило с телеги на мост. А лошадь с немцами ускакала на тот берег. Ну, а дальше я очутилась у вас в вашем времени, как вы говорите. Вы мои спасители, и я никогда не причиню вам вреда. — произнесла свой откровенный монолог Марьяна, и протянула руку Свете. Та немного помедлив, но все же пожала ладонь Марьяне в знак примирения. А Марина налила всем присуствующим по стопке шнапса, и предложила выпить за дружбу на брудершафт. И к моей радости и недовольству Светы, молодая подпольщица первая из женщин сама скрестила со мной руку с налитой рюмкой. И мы с ней выпили шнапс на брудершафт, а потом поцеловались в засос. И у меня закружилась голова от сладкого поцелуя с Марьяной. Горячий и влажный язык партизанки, проник в мой рот и заходил в нём ходуном. Сосалась Марьяна с чувством, с толком и расстановкой. Мой член чуть не лопался от такого наглого сосания. Не долго думая я обнял руками девушку за попку, и помял Марьяне через юбку ягодицы. И партизанка это спокойно стерпела, только сильнее впилась в мои губы. — Остынь коза, присосалась не оторвешь. Костя мой жених и будущий муж. — Света решительно встала между мной и партизанкой, пытаясь её оттолкнуть от меня. — А у вас разве мужики в отряде не общие? Но ничего Света, мы Костю с тобой на двоих поделим. — хихикнула Марьяна, целуя Свету в засос. Моя невеста настолько была ошеломлена этим поцелуем, что и не подумала вырваться из объятий Марьяны. А секунду спустя, сама обвила рукой шею партизанки, и страстно поцеловалась с ней взасос. — Костя мой сегодня, завтра я навсегда уйду в своё время и больше его не увижу. — заплакала Ханна, и потянулась ко мне с поцелуем. — А ты, что ещё и плакать умеешь гауптман? Я думала, что ты безжалостная убийца белокурая валькирия. А оказывается тоже человек! — воскликнула Марьяна, и бросив целовать Свету поцеловала немецкую летчицу в засос. А потом слилась в поцелуе с Мариной, после неё с тётей Оксаной, Витьком и Михалычем. Только с Иваном партизанка не стала целоваться. И демонстративно прошла мимо него к столу. — Ну хорошо дочка, мы тебе верим и не будем убирать от тебя оружие. А откуда ты так хорошо немецкий знаешь? Я сама учитель по специальности и даже вела уроки немецкого языка. Но мой немецкий " хромает" по сравнению с твоим. — споросила у Марьяны моя мать, присаживаясь рядом с ней за стол. — Да, я до войны его изучала. А когда меня и моих подруг из отряда послали учиться в Москву в разведшколу. Там я под руководством Лаврентия Палыча Берии, много чему научилась. — ответила моей матери Марьяна, и было потянулась опять к бутылке, как Марина её остановила. — Хватит, достаточно. А то бухая в лом в
Госпожа Нина 