полуразрушенных домов. Джим любуется сосредоточенным личиком своей вожделенной Мари. Она думает и решает.
— Знаете что, — медленно произносит она и останавливается. — Я согласна.
Он сгребает её в охапку, начинает целовать тёплое бледное личико.
— Подождите, ну... — упирается она ему в грудь. — Я смогу только на следующей неделе.
— Бессердечная! — Джим опускается перед ней на колено. — Я не доживу до следующей недели! Умоляю — завтра, в любое время.
— Хуманитора, — вздыхает она. — К послезавтра надо написать и сдать. Иначе — сделают мне плохо. С первой четверти я в черном списке. Надо исправляться.
— Я умоляю вас, умоляю! — целует он её тоненькие красные перчатки. — Пятнадцать золотых кредитов!
Мари опять о чём-то задумалась.
— Ну же, ну?! Двадцать, и завтра, молю! И я обещаю попробовать ещё раз показать вам Город!
— Двадцать пять, и сегодня. И Город. — Её голос стал холодным и строгим.
— Да-да, я согласен!
— Кредиты вперёд, сами понимаете.
Джим вскочил, просунул руку за пазуху своего длинного пальто, достал кошелёк и стал суетливо открывать его дрожащими руками. На грязный мокрый асфальт со звоном посыпались блестящие полупрозрачные монеты. Джим упал на колени и стал неловко собирать их. Мари звонко прыснула в ладошку.
— Простите, простите, я такой неловкий! Ой, ты, божечки мои... Вот... Вот ваши кредиты.
Мари забрала из трясущихся ладоней горсть монет. Тщательно пересчитала. Протянула назад сдачу.
— Тут двадцадь семь с половиной, вот ваши два с полтиной.
— Не надо, не надо, заберите себе всё! — Джим сжал её ладонь и протянул обратно. — Где вы хотите? В гостинице, в нумерах?
— Здесь недалеко, я ещё хуманитору успею сделать!
Мари снова схватила его за рукав и потащила за собой. Джим тащился за ней как сомнамбула. Они зашли в подворотню, в какой-то глухой тупик. Мари придавила Джима спиной к кирпичной стене. Опустилась перед ним на корточки, распахнула полы длинного серого пальто, расстегнула брючный ремень, спустила штаны вместе с трусами до колен. В лоб ей упёрлась большая красная головка, венчавшая длинный жилистый член.
— Ого! Таким и убить можно! — Мари снова заливисто засмеялась. Ладошка в красных шелковистых перчатках при этом ловко гуляла вдоль раздувшегося ствола.
— Ну же, Мари, милая моя, хватит уже меня мучить! Я же заплатил сполна, и даже больше!
Она хитро улыбнулась, высунула розовый язычок и слизнула прозрачную каплю с раздутой головки. Джим закатил глаза и застонал. Предатели-ноги едва держали его. Мари заглотила всю головку и начала быстро и ловко обсасывать её, не забывая работать язычком. Одной рукой она дрочила его ствол, а второй проникла между ягодиц и ласкала сморщенный анус. Джим приоткрыл глаза и залюбовался такой милой и желанной головкой в красной вязаной шапочке, ритмично насаживающейся на его плоть, на худенькую ручку в красной перчатке, бродящую по его фаллосу. Волна наслаждения прокатилась по всему его телу, он начал изливать свои соки внутрь этого волшебного существа. Это продолжалось так долго, что казалось бесконечным, но наслаждение никак не кончалось, а соки всё лились и лились из него! В глазах у него помутнело, силы стали покидать его тело. В последний момент он успел сквозь туман в глазах заметить двух девочек, бесшумно зашедших в их тупик. На них была такая же тёмно-красная форма. Он даже успел узнать ту долговязую блондинку, что когда-то схлопотала от его Мари мячом по голове. Силы окончательно покинули его тело, а разум погрузился во тьму. Все новые рассказы на сэфан точка ру.
Мари поднялась, облизнула губы. Подобрала красным пальчиком стекающую по подбородку густую прозрачную жидкость и пропихнула
Я + Брат + Сестра 
webmaster@3iks.ru