говоришь голодные братья-то? Сама поди тоже ничего не ела? А я вот только -только обедать собирался, - хотя время обеденное давно прошло. Осмелев, оглядел девицу, та робко улыбнулась в ответ, будто приглашая к чему-то. И Федюша решился... Решился, как головой в омут... Обняв за талию, притянул ее к себе и опустился на стул, посадив ее на колени. Обнимая одной рукой, другой сжал по кофтенкой маленькую, но уже налитую грудку, крепко в губы поцеловал, спросил сдавленным голосом: - Этого хотела? Так что ли? Ты скажи, нравлюсь хоть? По любви или из-за денег? - вопросы были из разряда абсолютно дурацких. - Нравитесь... Я как увидала, так сразу пондравились... Давно хотела подойтить, да боязно было... - Чего же меня бояться? Не кусаюсь, поди... А раньше ни с кем? Не баловала? - Нет... - А со мной, как, будешь? Я денег дам, ситцу на платье, калоши резиновые куплю. Как городская барыня будешь... - Буду... Благодарствую за заботу и милость вашу... С нарастающим желанием Федюша ласкал грудку, толком еще не созревшую, рука, как бы сама собой, скользнула под юбчонку. Девица было завозилась, намереваясь слезть с колен, но потом, раздумав, вздохнула, доверчиво положила головку ему на плечо. - Чего? На попятную, ведь обещалась же !- шептал распаленный конторщик, -ты раздвинь ножки-то. Раздвинь, глядишь способней станется... Настенка покорно выполняла приказание, Федор Максимович уже тяжело дышал... - А меня что ж не приласкаешь? - глухим голосом проговорил он - Я тебя балую, а ты нет. Он высвободил из штанов "елдак" истосковавшийся, сунул ей в ладошку. - Ты крепче его взъяри... Крепче... Не робей, сильнее! Погодите, сударь, Федор Максимович, дайте я рядышком стану. Так способнее будет и вам полегче, а то все колени, поди, вам отсидела. И встав рядышком на колени, Настенка сжала ладошку. - Ты... Ты двумя руками его... Да за головку, головку, так, вот так славно будет! А-ах! Федор Максимович вытянулся на стуле и задрожал. Настенка быстро отняла руки и, спрятав их за спину, зашептала: - Будет ужо... Не то малофейкой все забрызгаете, потом хлопот-то будет чистить и стирать Поздно уже, а ну маменька хватится, я, пожалуй, пойду. - Куда? - Домой... Пора уже... Спасибо вам и до свиданьица... - Погоди, Настенка, так не годится. Разве так прощаются, надо чтобы мне приятно стало, а то видишь, какой конфуз случился. Никак в штаны не укладывается, на волю просится. Давай-ка подсоби скоренько... Властно, как полный хозяин, приподнял девицу, посадил на край стола письменного и, продолжая целовать взасос, опрокинул на спину поверх конторских книг. Она смотрела на него снизу широко раскрытыми глазами, тогда как конторщик, дрожа от нетерпенья, задирал подол юбки, путаясь в длине. Засияла белизна заголившихся ног, погладив колени, раздвинул их в стороны, устремляясь к нежной, по-детски пухлой, щелке. Жадно впился в бугорок лобка поцелуем, скользя языком меж наружных губок. Пальцами вверх прошелся по гладкому худенькому животу подростковому, ощущая трогательно выпирающий частокол ребер, сжал набухшие бутоны грудок за острия затвердевших сосков. Времени не тратил, расстегнул брюки, приспустив вниз на колени. Настенка отвернула лицо в сторону, прикрыв глаза и стиснув зубы, только подрагивание ресниц, да вцепившиеся в край стола побелевшие косточки пальцев выдавали волнение. Он пытался нащупать, найти головкой "ласкуна" зев
Одна дома. День 1 
webmaster@3iks.ru