десятилетия и будучи отцом ее троих детей, аннулировать брак, практически, невозможно. Если бы я не был отцом, это была бы совсем другая история. Меня это устраивало. Платить ей алименты в течение трех лет - это стоило того, чтобы дети были моими.
Мы с детьми уже собирались ехать в Лос-Анджелес, когда Камилла остановила меня у двери.
— Дети, подождите в машине. Ваш папа сейчас выйдет.
Нравилась она им или нет, но они послушались. Она повернулась ко мне, молча глядя в пол.
— Камилла, мне нужно идти.
Она подняла руку, чтобы коснуться меня, остановилась и снова опустила ее.
— Ты лучше всех знаешь, что я не лучший повар, но подожди секунду.
Она взяла большую коробку и протянула ее мне.
— Помнишь, когда мы были детьми, и нас было семь или восемь человек? Мы ходили в "Суини", скидывались деньгами и покупали пару пирогов с арахисовым маслом и колу? Маттео их обожал. Мой, наверное, совсем плох, но все равно отдай ему. Скажи ему, что я старалась, хорошо?
Я забыл об этом. Я вообще забыл о многом, что касалось Камиллы. Думаю, мне это было необходимо, чтобы выжить. Она была права, он любил их.
— Уверен, он будет в восторге. Это было... мило с твоей стороны.
— Энтони, мне жаль. За все.
— Хорошо. Я ценю твои слова.
— Счастливого полета.
Что, черт возьми, только что произошло? Кто этот человек?
Маттео понравилось общаться с детьми, и он даже съел немного пирога. Вкус был неплохой. Ему с трудом верилось, что в ее поведении не было скрытого мотива, но он не собирался смотреть в рот дареному пирогу. Слегка расспросив детей, он убедился, что она действительно старается. В их эмоциях по отношению к ней наметилась оттепель, что, я полагаю, было положительным моментом.
Он попросил меня сопроводить Барб на еще одно благотворительное мероприятие. Это был цирк для неизлечимо больных детей. Барбара входила в совет директоров, и он настоял, чтобы она пошла.
— Энт, ей нужно выйти. Попробуй заставить ее улыбнуться. Всего несколько часов.
На этот раз мне не пришлось надевать смокинг. Мы действительно веселились и даже успели посмеяться. Я чувствовал себя виноватым каждый раз, когда это происходило, думая о Маттео дома и о бедных детях вокруг нас. Мероприятие проходило в заповеднике для животных, и народу было много. Казалось, все знают и любят Барбару, включая большинство одиноких мужчин. Она разговаривала со всеми, кто с ней общался, в том числе и с большинством одиноких мужчин. Это раздражало больше, чем следовало бы.
Маттео начал испытывать потребность в оборудовании для ремонта дома. Не знаю, о каком ремонте он думал, проводя большую часть времени в постели, но он посылал Барбару за тем, что ему нужно, и просил меня пойти и помочь донести это.
Мы шли по проходу в магазине Lowes, когда она, не поворачиваясь ко мне, спросила.
— Он думает, что тонко играет?
Я рассмеялся.
— Очень надеюсь, что нет. Сколько ты хочешь поставить на то, что он скажет, что мы купили не то, что нужно, и нам следует пойти в Home Depot? Может быть, он будет настаивать на том, чтобы мы пообедали, пока нас не будет.
Она рассмеялась в ответ, мы нашли нужные вещи и отправились на выход. Мы уже ехали домой, когда она обратилась к слону в комнате.
— Энтони, ты, ведь, знаешь, что ты мне небезразличен, правда? Но это...
— Я знаю. Он хороший человек. Маттео до последнего пытается сделать все правильно. Давай сделаем его счастливым и продолжим выполнять его маленькие миссии, а когда... когда все закончится, я вернусь в Колорадо.
Она замолчала на минуту, прежде чем ответить мягким,
Больница - продолжение 
webmaster@3iks.ru