на мой член, а вагина судорожно трепетала, засасывая в свои развороченные глубины. Через несколько секунд я тоже потерял контроль и эякулировал еще один галлон горячей спермы глубоко в ее утробу. Три больших порции и мои яйца иссякли. Я аж хрюкнул!
Эта последняя эякуляция была, конечно, не такой объемной, как первая, но добавление этой порции семени к предыдущей наверняка наполнили ее, как бутылку молоко. Что добавить — я мог чувствовать, как в ней плещется это дерьмо!
— Одевайся, — приказал я ей. — Верни все на место. Закрепи волосы так, как было прежде.
Она слезла с меня, подняла мокрые трусики с пола и, переступив, натянула их на ноги и выше. Пока она зачерпывала свои большие сиськи обратно в чашки большого бюстагалтера, я поставил на место диванные сиденья, убедившись, что все вернулось на свое место. Потом я тоже оделся. Когда я повернулся, она наносила последние штрихи, поправляя закрученные волосы, а затем приколола гибкую шляпу на место. Какая очаровательная, элегантная кукла она все-таки была. Это было зрелище, которое я никогда не забуду.
— Сядь. Расслабься и закрой глаза. Спи. Когда я щелкну пальцами, ты ничего не вспомнишь из того что сейчас здесь с нами произошло. Ничего.
Она действительно была очень горячей, зрелой женщиной, настоящая кобыла с сиськами молочной коровы. Жаль, что она прячет такие прелести. Я был рад, что у меня появилась возможность насладиться ими и узнать как на самом деле хороша эта сука и трах с ней.
Я оставил ее там, открыл дверь и вышел наружу. Я бросил на нее последний взгляд, затем просунул руку в проем и щелкнул пальцами. Прикрыв дверь, я подбежал к окну и внимательно посмотрел внутрь. Там скрючившись сидела она, лицо ее сморщилось в гримасе муки и она держалась за низ живота. О, должно быть, она почувствовала пульсирующую боль там и не могла понять, почему! Ее красные, опухшие от высохших слез, глаза округлились — болело не только там. Она поднесла руки к явно болевшим соскам и, вскрикнув, отдернула руки, так были чувствительны ее измусоленные и истерзанные сиськи. У нее определенно все горело. Я четко видел ее шок и испуг затравленного животного, попавшего в неведомую ловушку.
Элеонора оглянулась, часто моргая. У нее было ощущение, что ею кто-то грубо воспользовался, но она сидела в своей гостиной, куда зашла минуту назад, одетая... но эти ощущения, они были необъяснимым для нее, не говоря уже о том, что ее трусики были мокрыми, промежность ныла, а срамные губы были распухшими и чрезвычайно болезненными.
Какой же смущенной и напуганной она выглядела! Ха! Я отошёл от окна и направился по улице к брошенному в кустах автомобилю.
Тебе понравится 
webmaster@3iks.ru