золотом, длинные широкие рукава. Спереди ее покрывали жуткие коричневые и черные пятна засохшей крови Михаила.
Я берег ее для нашей встречи, мягко проговорил Николай. - Расскажи мне подробно, что произошло в ту ночь, когда умер мой брат... Его последние слова, выражение его лица... Твой долг рассказать мне об этом.
— Я не помню,
—
ломким от ужаса голосом ответила она. Тогда всмотрись получше. Может быть, это оживит твою память?
Николай, пожалуйста!
— Гляди!
Тася смотрела на заскорузлую от крови рубаху, и к горлу у нее подкатила тошнота. Она старалась сдержать ее, но, казалось, тошнотворно сладкий запах свежей крови снова наполнил ей ноздри, воздух каюты душил ее теплым смрадом... все предметы начали кружиться в плавном водовороте.
Меня сейчас вырвет, - сдавленно проговорила она, рот наполнился кислой слюной. - Убери от меня эту...
Скажи, что случилось с Мишей. - Николай подошел совсем близко, и она уже ничего не видела, кроме ржавых засохших пятен. Она застонала и, давясь, поднесла руку ко рту. Он сунул ей под нос тазик, и ее вырвало мучительными дикими спазмами. Слезы струились из глаз. Ничего не видя, она взяла из его рук протянутое льняное полотенце и отерла лицо.
Подняв глаза, Таня отшатнулась в ужасе, потому что Николай надел рубаху брата, она затрещала на его могучих плечах, смутный темный узор засохших кровавых пятен сбегал по рубахе к подолу. Когда в ту страшную ночь эта белая рубаха была на Мише, кровь алым водопадом струилась на нее, нож торчал у него из горла, глаза выкатились из орбит от боли и ужаса, заплетающимися ногами он, шатаясь, шагнул к ней, протягивая руки...
Нет! - закричала она, взмахнув немеющими руками, но, когда Николай двинулся вперед, кошмар ожил. подходи! Не подходи!
He
Тяжелый душный воздух задрожал от ее крика, яркий свет вспыхнул под зажмуренными плотно веками, и наступил благословенный мрак. Память прорвала плотину внутреннего запрета и хлынула разрушительным потоком.
Миша! - прорыдала она, и бездонная черная воронка втянула ее в себя. Там не было ни слов, ни цвета, ни звука ничего, кроме разлетевшихся клочьев ее разодранной души.
Николай, убрав запятнанную рубаху, сидел у постели и ждал, когда Таня очнется. Внешне он был холоден и спокоен, но обуревавшие его чувства, то ли тревога, то ли страх, были невероятно сильны. Черная рубашка на нем стала влажной от пота и прилипла к золотистой коже.
Ему так отчаянно хотелось получить ответ на мучивший его вопрос, что Таня ощутила жалость, не понимая точно, что толкнуло его на такой поступок: горе из-за смерти брата или жажда справедливости.
Таня, не сводя с него глаз, облизала сухие губы и хрипло проговорила:
Хули, ты смотришь на меня...
Я расскажу тебе, что случилось в ту ночь. Каждую деталь, но сначала дай мне воды.
Я так хочу пить. Язык едва оторвала чтобы сказать об этом.
Николай налил воды в стакан и, не говоря ни слова, принес ей. Затем, сев на кровать, он наблюдал, как она, устроившись поудобнее, с жадностью глотала освежающую воду.
Таня думала, с чего начать свой рассказ. Память вернулась к ней мощным зарядом, а с ней все чувства, испытанные в ту ночь. Однако то, что она наконец вспомнила правду и могла ею поделиться, принесло ей невероятное облегчение.
— Я не хотела выходить за Мишу, - начала Таня. - Судя по всему, что я знала и слышала о нем, он был странным страдающим человеком, который играл людьми, как ребенок игрушками. Я его не столько ненавидела, сколько боялась. Все были рады нашему обручению, говорили, что я окажу на него По-моему, они. Она горько рассмеялась. хорошее влияние. убедили себя, что я
Подопытная... 
webmaster@3iks.ru