— И ты получишь ее, - ответил он. - Эту ситуацию, связанную с тем, что ждет нас на вершине горы, я собираюсь исправить. И когда я это сделаю, я собираюсь убедиться, что мое решение не навредит людям Лейлани. Даю тебе слово. Я мог бы просто сказать "пошла ты" и уйти, но я этого не сделаю. И знаешь почему? Потому что, хотя грань между хорошим и плохим иногда размыта, я все еще помню, как отступить назад и по-настоящему взглянуть на эту чертову черту. Ты действительно можешь сказать то же самое об Ордене? А как насчет тебя самой?
Ингрид молчала, сверля его взглядом. Майк наклонился вперед и сложил пальцы вместе, образовав сноп искр, которые превратились в крошечный светящийся шарик, зависший над кончиками его пальцев.
— Жизнь - это путь, и иногда мы сбиваемся с него. Для этого и существуют семья и друзья, чтобы помочь нам вернуться, когда мы сбиваемся с пути. Они действуют как путеводная звезда. - Крошечный шарик поднялся от них к ночному небу, мерцая, расширяясь и меняя цвета. В конце концов он распался на более мелкие пылинки света, которые исчезли среди листьев. - Моя семья - это мои звезды. Каждая из них. Если Орден в своей бесконечной мудрости решит забрать у меня одного из них, что ж...
— Последствия были бы ужасными. - Рату закончила фразу с улыбкой, но ее глаза сузились до жутких щелочек. - Вы предполагаете, что мы вторглись в ваш мир, место, которого мы не понимаем, но на самом деле все наоборот. Ваш Орден заявляет о приверженности своему драгоценному равновесию, но этот человек здесь олицетворяет это. Его мир намного больше, чем все, с чем вы сталкивались, и он будет только увеличиваться. Это вы вступили в его мир.
— Позже вечером, когда ты найдешь способ волшебным образом связаться со своим начальником, чтобы отчитаться или что-то в этом роде, я хочу, чтобы ты ему кое-что сказала. - Майк наклонился к Ингрид, и выражение его лица стало серьезным. Она неловко заерзала, но не отодвинулась. - Моя семья никогда не нуждалась в защите. Это сделали ваши люди. Что бы этот маленький человечек ни планировал для моего дома, вы должны знать, что люди, которых он поселил на моей лужайке, не более чем горстка мышей, брошенных в логово льва. Если они будут слишком много копаться, если они решат, что они отвечают за то, где проведена граница, к тому времени, как мы вернемся, от них ничего не останется.
Над головой зловеще прогрохотал гром, заставив Ингрид поднять глаза. Когда ее взгляд вернулся к Майку, в ее глазах был страх.
— Тогда зачем ты мне все это рассказываешь? – спросила она. - Почему ты дал мне знать, что раскусил нас? Ты так и не объяснил почему.
— Помнишь, когда ты нашла время объяснить, как моя магия влияет на обычных людей? Этот разговор был результатом женщины, которая заботится о других, даже если я думаю, что некоторые из твоих ценностей смещены. Порядок нарушен, Ингрид. Что-то фундаментальное было утрачено, и пока такие хорошие люди, как ты, не поймут этого, будет только хуже. - Его взгляд смягчился, когда он подвинулся вперед, усаживаясь на край своего камня. - Быть сломленным - это нормально. Нехорошо вымещать это на всех остальных.
Ингрид внимательно наблюдала за ним почти минуту, затем кивнула и, пошатываясь, поднялась на ноги, отказавшись от помощи Кецалли. Маг захромала обратно на свою сторону палаточного лагеря, исчезая в темноте. Майк проводил ее взглядом, затем посмотрел на Лейлани, которая была
Первый раз с папой 