которую она могла, имея нос и рот девушки в качестве инструмента мастурбации.
Затем Янмэй перевернула свою задницу по лицу австралийской девушки и заставила ее ласкать свою задницу. Кэсси послушно лизнула анус женщины; И, наконец, она закончила. Яньмэй встала и оделась. Она снова была в делах по работе бара.
В следующую смену Кэсси стала лучше танцевать обнаженной. Она приседала на корточки и раздвигала половые губы киски, показывая «розовую дырочку любви» всем мужчинам, столпившимся вокруг, чтобы насладиться ее прелестями. Она даже раздвинула щеки задницы, чтобы показать свой анус. Это было очень унизительно, но она это сделала. Однако, когда старый извращенец дал понять А-Вуту, что готов заплатить хорошие деньги за минет от симпатичной австралийки, Кэсси отказалась.
— Ты хочешь, чтобы я сосала член, — недоверчиво спросила она?
— Ты Лучше сделай это, девочка, или ты знаешь, что произойдет если откажешься!».
Кэсси оглянулась на извращенца за столом и покачала головой: «Нет». Она просто не могла положить свой рот на член, принадлежащий этому мужчине. «Я не подписывалась на то, чтобы быть шлюхой», — подумала она про себя.
На следующее утро, около десяти утра, Янмэй пришла за Кэсси, спящей на своей койке. Она заставила Монгкута и Туантонга вытащить ее плачущую, одетую только в трусики, в переулок прямо у мусорных баков. Там, в нише, стоял старый потрепанный деревянный стол. Они заставили ее снять трусики и лечь на спину, положив голову на край стола.
Яньмэй руководила. Затем двое мужчин потянули ее руки далеко назад над головой и привязали каждое запястье к ножке стола. Они схватили ее за лодыжки и потянули ее ноги вверх и так далеко назад, что, если Кэсси поворачивала голову в любую сторону, она смотрела на свои лодыжки.
Они привязали ее лодыжки к ножкам стола. Монгкут обвязал веревку вокруг ее талии. Он провел свободным концом из-под ее бедер к противоположному концу стола. Там он привязал верёвку к большому гвоздю, который был вбит в стол. Связанная таким образом, она была лишена возможности по-настоящему двигаться.
В конце концов она не могла видеть киску или задницу, но все ее интимные части были полностью обнажены и обращены к небу. Ее сиськи слегка наклонились вперед, она могла видеть свои соски.
Яньмэй подошла, улыбаясь, с маленьким горшком. В нем содержался мед. Ухмыльнувшись, она использовала щетку, чтобы обильно смазать киску и анус Кэсси сладким веществом. Она позаботилась о том, чтобы нанести немного на клитор, половые губы и вагинальное отверстие, прежде чем покрыть тугой коричневый анус.
Затем она закончила приготовления, помазав каждый коричневый сосок Кэсси медом. У Кэсси были большие соски и ареолы, и к тому времени, когда толстуха закончила, то ли из-за страха, то ли из-за мягкой ласки щетки, каждый сосок выпрямился в возбуждении. Монгкут указал на них, и молодой Туантонг усмехнулся его замечаниям. Кэсси, униженная и обнаженная, чувствовала себя так, как будто ее насилуют. Первые мухи начали садиться, и это было ужасно...
Яньмэй наклонился к уху Кэсси и сказал зловещим голосом: «В следующий раз ты будешь сосать член у любого кто пожелает!».
С этими словами она заткнула рот Кэсси своими трусиками, и все трое бросили девушку на произвол судьбы. Мусорные баки были рядом, и вскоре мухи обрушились на бедную австралийскую девушку. Привлеченные медом, ее потом и ее телесными запахами, они сначала садились - всего по несколько раз. Кэсси с ужасом наблюдала за ними, так как абсолютно ничего не могла сделать. Они приземлились на ее соски и начали своими шестью маленькими ножками сновать то туда, то сюда.
И чем больше то, что приземлилось, казалось, привлекало остальных. Вскоре
Некреативная зарисовка в стиле измены 