видел, как ее лице сияло в улыбке. С того дня она проверяла, надеты ли на мне колготки, и по весне заставила надеть ее тонкие колготки, при этом говорила свое «Ну-ка!», что означало для меня приспустить до колен брюки и стоять по стойке смирно столь долго, сколько она этого пожелает, чтобы не последовало ее «Ты думаешь, я что-то видела!» Она больше ни о чем со мной не говорила и закрыла на замок дверь. Обняла со спины, и, положа одну руку мне на живот а другой обхватив член, начала медленно водить рукой. Я засто-нал и лежащая на животе рука, зажала мне рот. Но приблизившийся экстаз, как смерч, налетел вихрем, и стих. Я полностью проснулся, и в голове моей не укладывалось, что мать будет мастурбировать мне. Ее рука терзала член уже не жалея его, и, очевидно, рожденный в сыне смерч бушевал уже в ее теле усиливаясь болью в мышцах натруженной руки, – сжав челюсти, она постанывала и посапывала от усердия.- Ну, что! – сорвались дыханием ее слова. – Я устала! Ты бы сам?!- Мам!?- Я постою радом! Не стесняйся меня! Как ты обычно делаешь?! - Рукой! – ответил я, и ойкнул – «Вот, ляпнул!»Я понимаю! – улыбнулась она. – Потом покажешь! … извини – нет практики! …Жаль! – и, неожиданно, в каком-то порыве сжала в ладонях мои ягодицы и с силой прижала мое тело к себе. Я вздрогнул – член уперся в ее тело и проелозил по животу, утонув в нем, как в мягкой перине. Руки маменьки обвили мою поясницу и зажали ее до хруста в позвонках. Еще никогда так близко мы не смотрели в глаза друг другу, и в ее глазах я еще никогда не видел взгляда, направленного ее вниманием внутрь себя, очевидно туда, где член пульсировал ударами пятьдесят раз в минуту.- Очень хочется … - сказала она, и я не понял: сказала она о себе или спросила меня.- И мне тоже! – ответил я, рискнув подумать, что сказала она о себе.Ее глаза, наконец-то, увидели сына, и по ним я понял, что она не слышала его. Ловя момент я оттопырил попку, уточкой прогнул поясницу, нацелил свой член в то место мамы, где предположительно срослись ее ноги, и, блажено закатив глазки, отдался на ее милость. Она впилась пальцами в ягодицы, и с силой прижала сына к себе – член проелозил вверх и задрал на ней рубашку. После нескольких движений голые бедра матери уже касались моих ног, еще не-сколько движений, и мой член поднырнул бы под ее рубашку, - а под ней мама голая, я это уже исследовал! Еще немного, и я кончу! И хочется оставить отметину не на ткани сорочки, а на ее коже! А может быть и …!- Нет! – вдруг вспыхнула она, и оттолкнула меня от себя. – Не смей!- Что я делаю, дура! – взвыла она, и зажала ладонями лицо. Она встряхнула головой, пытаясь собраться с мыслями и успокоить дыхание, - мы оба ды-шали, словно, вынырнули из ледяного проруба. - Может сразу так! – вдруг выпалила она, и задрала подол ночнушки, полностью оголив раздвинутые ноги, явно намекая на то, что бы я трахнул ее здесь, в туалете. Она опустила подол ночнушки и обняла меня.- Илюшенька, сладкий ты мой, горемыка!Она гладила, целовала в шею. - Пойдем баеньки! Обнимая, как девушку, за
Спасибо мама 
webmaster@3iks.ru