пятого уровня в кабинете Греты. Ее лицо было опухшим, а глаза красными от постоянно текущих слез, которые мешали ей видеть. Она все еще кричала, но охрипшее горло сделало эти крики тихими и больше похожими на крики животного, а не человека.
И все же, как бы не повлиял удар головой на ее координацию, Маша не могла просто лежать, испытывая невыносимо долгие и острейшие оргазмы. Каждый буквально выворачивал ее, заставляя корчится в самых неудобных позах, когда она приходила в себя. Одна такая поза почти поставила ее на колени с трясущейся попкой в воздухе, дав шанс упасть на левый бок и откатиться на кровати запредельным усилием воли. Скатываясь с одеяла на край, натягивая провод и наконец вырывая штекер зарядки из гнезда, протекая из глаз и из своих багровых губок, Маша была наказана вторым по силе сквиртом от дикого рывка зонда внутри себя. На целую минуту превратившись в скрученный комочек визжащей плоти, дико кончающий ребенок опять провалился в кошмар - на целый час, без единой попытки прийти в себя, упираясь зондом в кровать и безостановочно крича у себя в голове, проживая процедуру мучительной стимуляции прибора раз за разом во сне и пытку зондом в реальности.
Когда аккумулятор щетки разрядился, и та в последний раз пропищала что-то о низком заряде, бладная девочка тяжело дышала, лежа на кровати в самой неудобной позе. Ее дрожащие руки и ступни были бледными и слегка прохладными - по контрасту с промежностью, откуда исходил ощутимый жар. Глаза на лице, испорченном слезами и размазанной кровью из прокушенной губы, выделялись темными провалами, а сердце девочки билось часто и быстро, словно она только что пробежала стометровку. Половинки ее нежной попки хаотично подергивались, так как шортики окончательно сползли с ее во время острейших детских разрядок, а ткань трусиков была заправлена внутрь кончающей вагины. Губы Маши все равно выделялись на ее личике алым огоньком, вызывая недоумение тем, насколько же пухлыми могут быть губки школьницы.
Медленно приходя в себя, и все еще морщась от головной боли, которая буквально раскалывала ее череп, девочка вяло (но осторожно) вытащила зонд, отбросив его вместе с щеткой на дальний край кровати, и рухнула обратно на постель. Она даже не пыталась прикрыться одеялом или подложить себе подушку, и не обращая внимания что на улице еще был день - светило яркое солнце - Маша растекалась на простынях в блаженстве расслабления. И хотя ярко светило дневное солнце, малышка не могла думать ни о чем кроме того, что ей смертельно хочется спать. Хотя, подушку она все же подложила - и то лишь потому, что упираться шишкой в матрас было довольно болезненно.
Ночь прошла как обычно, разве что девочка вставала раз семь, с каждым разом чувствуя в себе все больше сил. И хотя первый ее визит был в туалет, где она удивилась что в ее организме осталось так много жидкости, оставшиеся шесть были на кухню. Выпив все, что можно было выпить, под конец она просто набирала воду в кружку из-под крана и жадно глотала, мучимая сильнейшей жаждой. Для верности добавив себе пару таблеток угля, хотя она понятия не имела помогает ли он от головы, Маша вернулась в свою комнату и спокойно проспала до утра.
Утром, раскрыв глаза уже в ванной и ужаснувшись своему внешнему виду - синяк на лице, запекшаяся кровь на губе, мешки под глазами и спутанная мочалка из волос - маленькая кикимора срочно начала наводить порядок. Пропустив завтрак, она оттащила свою постель в ванну, поменяв ее второй раз за неделю,
После смены 