подумай сама, ты же у меня мудрая девочка. Тебе нужен мужик твоего возраста.
— Не нужен он мне. Моего возраста! Что ты такое говоришь?! Никто другой мне не нужен!
— Сашенька, ты еще молодая женщина. Тебе ещё надо ребенка родить...
Она мне сквозь слёзы:
— Нашёл, тоже мне, проблему. Да рожу я тебе ребёнка. Хоть десять штук.
— Ты представь себе, - объясняю я, - ребёночку будет семь лет, тебе сорок. А мне шестьдесят!... Ему семнадцать, тебе пятьдесят, а мне семьдесят. Ну, какой я буду отец?
— Юра, зачем ты так? Мне же больно!
Я целую её ручки:
— Солнышко моё, да мне самому жить не хочется. Но так надо. Я ведь тебя сильно люблю. Поэтому я отвечаю за тебя. Не перед законом, не перед людьми и даже не перед Богом. Я перед тобой и перед собой за тебя отвечаю. И я прекрасно понимаю - тебе нужен другой мужик.
— Нет, не нужен!
— Нужен, Сашенька. Тебе даже искать его не придётся. Когда узнают, что ты свободна, у тебя сразу появится толпа поклонников. Тебе надо будет только правильно выбрать.
Плачет:
— Значит это всё?
— Да, любовь моя. Всё.
— Звонить-то я тебе хоть могу?
— Саша, ты можешь меня убить сковородкой, вытереть об меня ноги, переехать меня на хонде. Ты можешь делать со мной всё что угодно. Я тебе могу прямо сейчас записку написать "В моей смерти прошу никого не винить"... А по работе обязательно звони. И если появятся серьёзные нетелефонные вопросы - обязательно приезжай. Обиды не держи. Ты потом поймёшь, что я делаю правильно.
Ещё посидели, поговорили. Больше часа. Она вроде смирилась.
Потом я вызвал такси и уехал домой.
Пришел в свою однокомнатную. Сел на диван.
На сердце - смерть.
В душе - кладбище.
Жил в раю, потом взял и сам себя изгнал.
Зачем дальше жить - непонятно.
И к тому же, я просто физически чувствую - как ей там плохо.
Отсыпал таблеток валерьяны полгорсти, сожрал и уснул, даже не раздеваясь.
Утром проснулся - внутри пустота. Дыра. Ничего не хочу. Если только умереть...
Но надо было как-то жить дальше. Включился в работу по уши. Постепенно боль утихла. Боль утихла, а дырка в душе осталась.
Знаю - за глаза люди судили.
Кто-то укорял - вот, мол, попользовался молоденькой, и бросил. Кто-то крутил у виска - баба красавица, квартира, машина, роскошная дача, а он взял и ушёл. Никто нихрена не понимал. Да и наплевать.
Саша звонила по работе и иногда приезжала. Но общались формально. Она же умница, понимала, что лучше не бередить.
Постепенно Сашенька становилась специалистом, и надобность в моих консультациях уменьшилась, а потом и вовсе пропала. Месяца на два она исчезла.
А в мае неожиданно позвонила.
— Юра, я поговорить с тобой хочу. Давай я тебя домой с работы отвезу, и по дороге поболтаем.
Едем по вечернему городу и она, выруливая в потоке, излагала.
— Я, - говорит, - уже пару месяцев встречаюсь с одним человеком. Он вдовец и у него дочка, четыре года. Жена умерла год назад. Рак.
— Тебя смущает чужой ребёнок?
— Вовсе нет. Это я так, для полноты информации...
Помолчала немного, объезжая автобус.
— Мы уже с ним целовались.
— Он нормальный мужик?
— Да, нормальный. Высокий такой. Трезвенник и некурящий. Зарабатывает хорошо. Тоже под Андреевой крышей крутится.
— А что тебя смущает?
— Он предлагает мне замуж... Я боюсь. Понимаешь, я бы хотела так, как у нас с тобой было.
— Ты не понимаешь - любишь его или нет?
— Да! Вот это ты точно подметил.
— Сашенька, страсть для семейной жизни не обязательна. Нет, хорошо конечно, если есть. Но простая спокойная любовь, это тоже счастье.
Катькина мама 