Если бы глупая девчонка думала, она бы сразу отошла подальше от моей досягаемости, но думать, похоже, было чем-то, в чем она была не очень хороша. Я взял ее за руку и развернул, в то время как моя свободная рука метнулась по кругу и приземлилась на ее ягодицы с очень громким шлепком.
Она вскрикнула и подпрыгнула в воздух, обхватив себя руками за ягодицы.
«Я... я не могу поверить, что ты это сделал. Ты мне не отец. Ты не можешь отшлепать меня.»
«Я не могу? Странно. Я думал, что только что это сделал. Вот что случается с непослушными маленькими девочками. И иногда больше. Если ты мне не веришь, сними пижаму, и я тебя как следует отшлепаю.»
Бывают моменты, когда тебе просто следует держать свой большой рот на замке, и оказалось, что это был один из них. Хлоя довольно сильно покраснела и приспустила пижамные штаны. Либо она спала без трусиков, либо они упали вместе с ее брюками. Ее топ, ну, он почти прикрывал ее пах, но "почти прикрытый" - это не то же самое, что "прикрытый". Что, черт возьми, я должен был теперь делать? Отшлепать ее, я думаю. Я сел на кухонный стул и похлопал себя по коленям, эффектно приглашая ее наклониться.
Все еще краснея, она медленно подошла к тому месту, где сидел я. Я видел, что она разрывалась на две части. Она хотела побыстрее отступить и в то же время задавалась вопросом, на что это было бы похоже. Ее похотливое любопытство взяло верх, и она обнаружила, что стоит рядом со мной, в то время как я подталкивал ее вперед, пока она не оказалась лежащей у меня на колене. Ее топ задрался, полностью обнажая попку. Попку с одним красным отпечатком руки, противоречащим естественной белизне ее кожи.
Ее ноги раздвинулись, обнажая киску. Губки были пухлыми и набухшими, лишь очень слегка приоткрытыми. Я сделал мысленную пометку, что я должен был отшлепать ее, а не приставать к ней.
Я ловко провел ладонью по одной круглой ягодицу (той, на которой не было отпечатка ладони), продолжая свою маленькую лекцию. Я упомянул о вежливости, которую она проявляла как гостья в этом доме, особенно по отношению к хозяйке, чьим домом это было. Я упомянул о ее грубости к посетителю дома, мне, и высказал ей все, что я думаю о ее несколько грубоватом высказывании.
Все время, пока я читал ей нотации, я уделял любовное внимание ее попке, очень приятно согревая ее. Она пищала, взвизгивала, извинялась и оставалась на месте, позволяя порке продолжаться без малейшего подобия борьбы. Ее попка приятно порозовела и, вероятно, болела к тому времени, когда я решил, что с нее хватит.
Порка затронула не только ее ягодицы. Ее половые губы тоже были приятно раскрасневшимися. Они также были припухшими и поджатыми, а ее внутренние губы выступали вперед. Судя по блесткам росы на ее губках, она, должно быть, чувствовала легкое тепло в некоторых чувствительных местах.
Я поставил ее на ноги, и она стояла, лицом ко мне, обхватив себя руками, чтобы успокоить ягодицы. Вполне естественно, что это привело к тому, что ее топ немного приподнялся, сделав ее еще более открытой.
«Сними свой топ», - сказал я ей, и к ее лицу вернулся румянец.
«О, нет», - сказала она трогательно обиженным голосом, «Ты собираешься изнасиловать меня, не так ли». Не то чтобы жалоба помешала ей снять топ, открывая очень красивую грудь.
«Не говори глупостей», - сказал я ей, расстегивая брюки и отодвигая их в сторону. Я немного откинулся на спинку стула, чтобы мой член