за упругую грудь, а она вновь насаживалась на длиннющий ствол, да так, что упиралась губами в его волосатый живот, умудряясь при этом ещё и мошонку полизывать. Начальник сопел и кряхтел, а секретарша стонала. Понимая, что поступаю нехорошо, я извлекла из кармана телефон и поставила камеру на запись. Может быть, буду потом на неё мастурбировать, чем чёрт не пошутит. Меня окатила волна похоти, и я приоткрыла от вожделения губы. Вот бы меня на его место. А ну-ка, поставь её раком, зажми ей рот вместе с носом, чтобы не пикнула, да вдуй ей клина на всю длину. Или на стол её, ноги на плечи, и тоже клина. Или на спину на столе разверни, голову с края стола опусти, и вгони. Тогда будешь видеть, как головка внутри ходуном в горле ходит. А потом ей за щёчку засунь. По личику поводи, и заново в горлышко. Лично так бы и сделала.
Я хищно облизывалась, наблюдая за пошлой сценой широко открытыми глазами, и чувствовала, как трусики начинают намокать.
Наконец, раздался победоносный рык, Миланочка пискнула и закашлялась, едва не захлебнувшись. Красота! Жаль, что так быстро закончилось такое шикарное лицедейство.
Рабочая папка невольно выпала из моих рук, предательски шлёпнувшись на пол. Я моментально спрятала телефон. На мгновение в кабинете воцарилась тишина. Затем шорох надеваемой одежды и голос сквозь зубы.
— Кого там носит нечистая.
— Это я, курьер Настя Потёмкина. Константин Николаевич, вы просили доставить отчёт, - провозгласила я, открывая дверь настежь.
— О чёрт, - пробурчал начальник, застёгивая ширинку.
Я сделала шаг, а Миланочка с растрёпанными волосами выбежала вон, оставив после себя шлейф от французских духов.
— Ты ничего не видела, поняла? – брякнул шеф, пролистывая бумажки.
— Я и так ничего не видела, только чуть-чуть, самую ма-а-лость, - я мерзко хихикнула, отчего начальник привстал и грохнул кулаком по столу так, что карандаши и фломастеры подпрыгнули, врассыпную полетев на пол.
— Потёмкина, ты свободна! Иди, и про всё забудь, ты салага ещё в такие вещи вникать.
Он вздохнул, уселся и снизил тон.
— Настя, со временем ты всё поймёшь. Когда у тебя появятся муж, дети. А они появятся с твоей миленькой красотой. Ты ангел. Но потом тебя бытовуха заест, поверь на слово старому идиоту. Станешь поглядывать на коллег. Муженёк сходит налево. Ты ему отомстишь тем же макаром. А пока с твоей маленькой колокольни ещё ничего не видно. Ладно, ступай себе с богом.
Он озорно подмигнул.
— Я никому ничего не скажу, - заверила я.
— Да и так все уже знают, - начальник махнул рукой.
Господи, муж, дети. А получится у меня этакое светлое будущее со своим порочным влечением выстроить? Ой, не уверена.
Зато я теперь была уверена в том, что хочу трахнуться с Миланочкой. Эта мысль так запала мне в мозг, что я стала прокручивать планы соблазнения красивой секретарши. Я влюбилась в неё? Да, влюбилась. Милое личико, ноги от плеч, умело нанесённая косметика и подиумное дефиле. Лет на семь старше, но так даже лучше. Опытная любовница запросто мне заменит уехавшую.
Я стала подавать Милане знаки внимания. То цветочки поставлю, то порядок на её столе наведу. Подмигну, улыбнусь томно. Со стороны это походило на шутовство, и Милана как дурочке строила мне кривые ухмылки. Моё ухажёрство не работало. Тогда я решила сменить тактику. Оставшись после рабочего дня, я подошла к её столу, стоявшему рядом с кабинетом начальника. Милана прихорашивалась перед походом домой.
— Не крась губы, Милана.
— Настя? Что тебе надо? Что значит не крась губы.
— То, что ты сейчас этими губами кое-что горячо полюбишь.
Мои случаи 