запустила одну руку мне под блузку и ухватила ладонью за грудь, бюстгальтера я не носила по причине ненадобности. Второй рукой она стала расстёгивать поясок у себя на талии. Зачем? Я догадывалась, зачем.
Я всё поняла. От меня требовалось исполнение её извращённых желаний. Всего лишь навсего. И никакие теоремы Виета ей триста лет не тарахтели. Мегера. Так и быть, не буду орать. Сделаю по-другому. Я никогда никому не подчинялась!
Отбросив сомнения, я дёрнула её за поясок, потянув на себя, и женщина сделала шаг мне навстречу. Снизу вверх я залепила ей ответную оплеуху. Она невольно отпустила мою грудь. Я покажу тебе, сучка, что такое дуршлаг, а что зонтик.
Я выпрямилась во весь рост и влепила ей ещё одну пощёчину. Долг платежом красен, будет знать, как распускать свои заготовки. Ассистентка оторопела. А я? Я стремительно запустила ей руку под юбку и сдвинула полосочку трусиков. Оказалось, она не в колготках. На ней были длинные утягивающие чулочки, что вполне облегчило мою задачу. Хорошенькое дело. Влипла я в отработочку. Вон на столе билетик лежит. Она собралась меня трахнуть при помощи этакого дешёвого шантажа? Ну да мы ещё поглядим, кто кого трахнет. Не зря, Танечка, слушок за тобой шлейфом тянется. Стыдно, Танечка, даме замужней, девочек пользовать. Не думала, однако она, что тоже внизу оказаться может.
Мгновение мы стояли недвижимо. Я начала заносить руку для очередного шлепка и лицо моё было бесстрастно. А потом мой палец почувствовал влагу. Я победила. Ассистентка покраснела и опустила голову. Хватка её руки на моей ослабла. Затем она вовсе отпустила мне руку и глубоко задышала.
— Что, Танечка, прибалдела?
Во мне поднималась неведомая сила. Я чувствовала сексуальную власть. Сама виновата, сама спровоцировала. Это я так себя успокаивала.
— Если я спрашиваю, следует отвечать, - строго сказала я и снова хлестнула её по щеке.
Я хозяйничала в её щёлке уже двумя пальцами, и вязкий субстрат стекал по моей ладони.
— Да, мне нравится, - стыдливо произнесла ассистентка.
— Хочешь ремня?
Она снова молчала.
Получив ещё одну затрещину, Бродская тихо пробормотала.
— Хочу, сволочь. Таких отношений у меня ещё не было. Пожалуйста, поцелуй меня. А потом делай со мной, что захочешь. Но только доведи начатое до конца. Мне уже всё равно, чем закончится. До конца доведи. Такого сильного возбуждения я ещё не переживала.
Я снисходительно улыбнулась.
— Ты получишь всё, и даже больше. Поверь мне, всё будет по фэншую. Я не выпущу тебя из своих рук и объятий, пока ты сто тысяч раз не окончишь.
— Так давай! Ты взяла верх, давай, дай своей старой рабыне наслаждение. Подари мне жестокую ласку.
Старой? Тридцать пять разве старость? Ты покажешь мне, Танечка, молодость. И опыт продемонстрируешь.
А что? Очень даже милое личико. Она хороша в своём возбуждении. Никогда женщин не целовала взасос. А что мне мешает? И кто? Свободную руку я положила ей на плечо, взъерошила пальцами причёску, нежно погладив при этом за шею, медленно притянула к себе. Бродская не сопротивлялась. Я припала к её полным губам и запустила свой язычок в пещерку рта. Наши языки стремительно стали друг дружку толкать. Я возбудилась сама. Мальчики меня целовали, это была прелюдия перед сексом, но сейчас я испытывала нечто новое, неожиданно яркое, подобно молнии рвущее душу.
Это был самый долгий поцелуй в моей жизни. Да что там, и самый страстный. Между ног ожидаемо потекло. Вот если бы кто-то зашёл. Или исподтишка на телефон записал. Сколь онанистов дрочем бы занялось. Однако такие вещи лучше читать, по моему мнению. Есть в этом некоторый психологический нюанс. Потому что в чтение читатель
Любовь или свобода 3 Новая жизнь (часть 2) 
webmaster@3iks.ru