вошел в нее так бесшумно, что Кора, сидевшая в своем большом кожаном кресле, повернувшись спиной к двери, ничего не заметила. Стефан услышал только сдержанные стоны и странный звук, похожий на тот, с которым тонкая струйка воды льется в сосуд.
Стефан на цыпочках подошел к большому письменному столу и, заглянув за высокую спинку кресла, наконец, увидел, чем занималась его мать: Кора Хоффман, элегантно одетая деловая женщина, сидела, откинувшись назад, в расстегнутом блейзере и откровенно распахнутой блузке. Ее глаза были закрыты, и то, что увидел ее сын, тотчас сделало его полувставший член твердым как кость.
Тугие шарообразные груди его матери стояли как два холма, и Кора, одной рукой массирующая свою правую грудь и сжимающая большим и указательным пальцем толстый разбухший сосок, в другой руке держала маленький стеклянный графин, в который тонкой белой струйкой текло ее материнское молоко.
Интуитивно ощутив чье-то присутствие, Кора испуганно вздрогнула и резко открыла глаза. Но когда она узнала сына, то испуганное выражение на ее лице быстро сменилось сладострастной улыбкой.
– Хорошо, что ты уже здесь! – ласково поприветствовала она Стефана и медленно поднялась. Продолжая держать заполненный до середины графин, она, взмахнув свободной рукой, подозвала сына ближе к себе.
– Взгляни-ка, мой милый, что мама приготовила для тебя! – промурлыкала она и окунула палец в теплый жизненный нектар. – Мои груди до такой степени переполнились по дороге сюда, что молоко само побежало из сосков, и я просто не могла больше терпеть!
Она поднесла покрытый молоком палец к губам Стефана, который немедленно начал его сосать, словно сладкий леденец.
– В будущем мне, наверное, придется каждое утро кормить тебя грудью, чтобы потом выдерживать день! – хихикнула Кора, на что Стефан ответил только чавкающим стоном.
– Иди же, выпей мое молоко! – позвала она юношу и протянула ему графин. И пока Стефан жадно глотал свежую жизнетворную влагу, мать нетерпеливо расстегивала ширинку его кожаных штанов, чтобы выпустить на свободу отчетливо выступающий под ними фаллос сына.
Сильным рывком женщина сдернула штаны Стефана вместе с трусами, так что его торчащий член выскочил наружу, задев своим кончиком ее темно-красные губы. Толстая нить смазки, в большом количестве вытекающей из члена, повисла на блестящих губах Коры, соединив мать и сына непристойным, но безмерно возбуждающим способом.
– Ммм, какое лакомство! – гортанно простонала Кора, – Вот это настоящий завтрак для мамочки! – и одной рукой она направила вздымающуюся трубу Стефана в свой приоткрытый рот, а длинными ногтями другой руки пощекотала его тяжело провисшую мошонку. Сильными доящими движениями сладострастная женщина добыла из члена Стефана еще больше прозрачной жидкости, которую, не глотая, собрала на свой высунутый язык.
Стефан громко стонал, пока опытные руки стоящей перед ним на коленях матери непрекращающимся потоком выдаивали вязкую жидкость из узкого отверстия на кончике его члена – так крепко и неторопливо, что он почти обезумел от нахлынувшей похоти, но не настолько сильно, чтобы заставить его излить скопившееся семя.
Кора несколько минут, все больше возбуждаясь, занималась своей извращенной игрой с половыми органами сына, пока твердый как камень фаллос не начал все сильнее подрагивать в ее нежных руках, и смазка, смешанная с теплой слюной, не потекла с кончика языка вниз на ее большую грудь.
Стефан больше не мог сдерживаться, и, глухо застонав, оповестил свою безнравственную мать о приближении сильного оргазма:
– О Боже, мама! Это так круто – это бесподобно!!
Кора внезапно остановилась и глубоко заглянула в глаза своему дрожащему от возбуждения сыну. Она только сейчас увидела розы, которые Стефан до сих пор сжимал в своей левой руке.
Тетрадь по завещанию. Глава девятнадцатая. 
webmaster@3iks.ru