света, предъявив свою наготу под покровом прозрачной ткани. Кружева вуалетки на ее голове, накидки и шаровар только подогревали наше желание немедленно сорвать эту последнюю преграду к манящему женскому телу. Она была прекрасна и до сих пор, думая о ней, я вспоминаю именно этот момент.
Видя то, как Аслан подпрыгивает в кресле, обратил внимание, что и сам уже не нахожу себе места. Мы что-то произносили, выражая свой восторг, но я не слышал слов. Мы аплодировали, жадно пили из бокалов, но не замечали этого. Все внимание было поглощено Юлией, кокетливо извивавшейся перед нами в прозрачной ткани, узоры которой поначалу казались нам черными, а в свете торшера оказались темно вишневыми. Этот цвет сделал образ Юли еще более притягательным.
Жаль, что не было музыки. Но мы бы ее не слышали – настолько все мы были поглощены этим завораживающим действом. Только сейчас я осознал, что Юля что-то говорит, грациозно извиваясь всем телом и поводя бедрами. Я прислушался:
— Hey, boys! What else do you expect from me? Do you want me to undress myself? No! I'll leave it to you. I want your hands to touch me through these thin lace, crumpling them, tearing off this veil to touch the living flesh that awaits you. I'm waiting for your touches and penetrations. Don't make me burn with impatience. (Эй, мальчики! Что вы еще от меня ожидаете? Хотите, чтобы я сама разделась? Нет! Я оставлю это вам. Я хочу, чтобы ваши руки прикасались ко мне через это тонкое кружево, сминая его, срывая этот покров, чтобы дотронуться до живой плоти, которая ждет вас. Я жду ваших прикосновений и проникновений. Не заставляйте меня гореть от нетерпения.)
Дольше терпеть это испытание было невозможно. Мы оба слышали эти слова Юли и, не теряя больше ни минуты, как по команде, поднялись с кресел. Аслан опередил меня. Он поднял женщину на руки и понес в спальню, что-то бормоча себе под нос. Я последовал за ними. В спальне зажег ночник и, наблюдая за тем, как Аслан лихорадочно стаскивает с Юли прозрачные одежды, стал раздеваться сам. По предыдущему опыту с Эбру я знал, что Аслан не любит прелюдий, а сразу приступает к делу, будь то минет или ебля. Но сейчас получилось так, что я был уже голый на кровати рядом с женщиной, а он еще не успел раздеться. Пришлось взять на себя миссию разогрева нашей любовницы. Хотя, это и не требовалось. Одно прикосновение моих пальцев к ее промежности показало, что этот источник исторг столько влаги, что скользили даже бедра.
Я целовал Юлю, ласкал грудь и живот, когда кровать качнулась от нетерпеливых движений турецкого гостя. Мы с Юлей, отреагировали на качку и, как по команде, посмотрели в его сторону. Сильно заросшее на животе, груди и плечах черными волосами тело на коленях приближалось к ногам женщины. На фоне черных волосяных зарослей смотревший ровно вперед темнокожий член был сразу не заметен. И только когда Аслан наклонился, чтобы шире развести в стороны юлины ноги, она увидела его смуглого дружка. Его особенностью была нестандартная форма. Тонкий у основания и у головки, член расширялся в середине, напоминая домашний пирожок с начинкой или рыбу. Когда я впервые увидел инструмент Аслана, меня это рассмешило. А сейчас я увидел, что и Юля скорчила гримасу удивления. Но, как говорят мудрецы – не важна форма, а важно содержание.
Но больше всего меня и Юлю удивило то, что Аслан сжимал в руке упаковку презерватива, Он надорвал ее зубами, извлек и ловко раскрутил
Красное платье 