«Я знала, что ты это сделаешь, папа», — проворковала она, откидываясь назад и глубоко целуя его в губы, их языки непристойно дрались взад и вперед, их чавканье смешивалось с влажными звуками их траха. Он приподнял ее, давая ей возможность пошевелить бедрами, чтобы она могла легко входить и выходить из него.
Эйлин вцепилась в свои груди, крепко сжимая их и сжимая соски, пока боль не сравнялась с ее удовольствием. Вскоре звук ее задницы, шлепающейся по животу отца, заполнил комнату, в противовес их вздохам и тяжелому дыханию. Гарольд почувствовал, как ее киска сжала его, сигнализируя о ее оргазме, когда она прижалась к нему, вонзая его член в нее так глубоко, как только могла. Когда это прошло, она начала яростно трахать его, ее бедра расплылись, пока она работала, чтобы получить его вторую порцию спермы.
«О боже, детка, я сейчас кончу! Тебе нужно кончить! Я не могу кончить в тебя!» Гарольд задохнулся.
— Да, пап, можешь, — фыркнула Эйлин. «Я уже залетела! Ты не можешь сделать меня еще беременнее. Это лучшее, что есть в беременных: ты можешь кончать в меня, сколько хочешь, и никто никогда не узнает!»
Ее слова вызвали его освобождение, и он притянул ее к себе, его руки крепко сжимали ее бедра, Гарольд толкнулся вверх и почувствовал, как его семя вырывается из его тела, струя глубоко в задыхающуюся киску его малышки. Эйлин взорвалась еще одним собственным оргазмом, их влага вытекала из нее и пропитывала колени Гарольда и подушку под ними.
Прошло немало времени, прежде чем в гостиной снова наступила тишина от их тихого дыхания. Эйлин свернулась калачиком на коленях у отца, его вялый член упирался в щеку ее задницы, пока она держала его за шею в его объятиях. В воздухе витал сильный запах их связи, хотя никто из них, казалось, не возражал и не беспокоился по этому поводу.
«Помнишь, когда-то швейная и малярная комнаты были спальнями?» — без предисловий спросила Эйлин, держась за отца. Ремесла ее матери, казалось, заняли большую часть дома, ее хобби явно стали более важными, чем ее брак.
"Да почему?" — вопросительно спросил он.
«Ну, я думаю, что мы, возможно, захотим снова превратить их в спальни», сказала она, тихо посмеиваясь.
«У нас уже есть комната для ребенка», — объяснил Гарольд, сбитый с толку, поскольку, казалось, он указал на очевидное.
«О, я знаю, у нас есть место для этого ребенка, но я думал о комнатах для малышей, которые ты мне дашь, папа».
Как я делал глубокий минет взрослому мужчине 
webmaster@3iks.ru