смотрю, только пьянка на уме. Я сама люблю за компанию выпить. Но в меру. - одернула сына баба Нина. Правда налитую им стопку с самогонкой всё же взяла.
И выпила вместе с нами. На этот раз закусив выпитое жареным карасем.
— А кто говорит, что мы бухать к тебе приехали, Нина. После работы по стопочке не грех пропустить, тем более под такой мировой закусон. А так у нас с Костей " сухой закон". - сказал матери Витёк, назвав её по имени.
Насытившись, папаша потянулся к сигаретам. И я вслед за ним. После выпивки и вкусной еды всегда хотелось курить.
— Золотые слова, Витя. Я вам сама буду наливать по вечерам. А днём будем работать. - похвалила сына баба Нина и, поднявшись со стула, качаясь на пьяных ногах, подошла к серванту, стоявшему у стены.
Мать отца открыла в нём дверцу и, немного покопавшись, вытащила оттуда альбом, покрытый сверху зелёной бархатной обложкой.
— Садись рядом, Костя. Раз ты меня на свидание собрался приглашать. То посмотри, какая я в молодости была. Витя видел. А ты нет. Вот и глянь на мать своего отца. На молодую. - бабка, отойдя от серванта, с альбом в руке, села к Витьку на диван и поманила меня к себе.
Чем я поспешил воспользоваться. Если у меня были раздумья насчет того, чтобы начать раскручивать бабу Нину на секс. Как она сама все разрулила. Осталось только показать ей другие фотографии, где она стоит голая на даче. И начать к ней приставать.
— Тут я детстве с родителями. Вот в школе, в восьмом классе. А это уже на выпускном вечере. - говорила мне баба Нина, держа у себя на коленях альбом с бархатной обложкой, листая его и показывая мне и сидящему с другого бока сыну свои школьные фотографии.
Я сидел с полуголой бабкой, на которой были надеты сексуальные чёрные нейлоновые трусы, и прижимался ногой к её бедру, от которого шло тепло её горячего тела. А ещё, смотря фотографии в альбоме сверху вниз, я видел часть больших белых грудей в чёрном кружевном лифчике у сидящей со мной рядом матери моего отца.
И от этого хуй у меня стоял колом.
— А нам с Костей другие твои фотографии нравится, Нина. Где тебе сорок лет. На них ты голая на даче. - сказал матери Витёк, сидящий с ней рядом на диване с другой стороны и, как и я, смотря одним глазом в альбом, а другим в чаши её бюстгальтера.
Я было сам хотел предложить бабке посмотреть на фотокарточки, которые лежали у отца в кармане пиджака. Как он меня опередил.
— Какие ещё фотографии, где я голая? Ты что, Витя? Выпил лишнего? - удивлённо спросила у сидящего рядом с ней Витька баба Нина, вопросительно смотря на него.
— А вот такие, мам. Сейчас я тебе их покажу. Дай сюда альбом, чтобы он не мешал. - Витёк забрал у матери из рук альбом и положил его на стол.
Папаша встал и метнулся к стулу, стоящему с другой стороны дивана, на спинке которого висел его пиджак с брюками. Достал из одного кармана пиджака пакет с фотографиями, а из другого - белые женские трусы, завернутые в целлофан.
— Вот твои трусы, мам. Узнаешь? Ты в прошлом году у нас гостила и спала на тахте, на которой твой внук спал. И забыла их под матрасом. Костя их нашёл и целый год дрочил на их запах. - Витёк развернул целлофан и вытащил из него белые женские трусы и положил их к своей матери на колени.
Случай, не оставивший шанса. Часть 7. Первый день. Итог 
webmaster@3iks.ru