теперь выбить эту дверь можно разве что с помощью кувалды, да и то затруднительно.
— Меня отец к вам прислал, тётя Люба. Я его сын, Костя. - ещё раз представился я женщине, думая, что она не расслышала, находясь за дверью.
Мы стояли с ней в тесной прихожей, освещенной лишь тусклым светом настенного бра.
— Я слышала, парень. Не глухая. Мог бы потише говорить. У нас тут кругом уши. Завтра весь дом будет знать, что ко мне дети на "приём" ходят. Снимай обувь. Тапки внизу. И пошли на кухню. Там можно разговаривать. А тут все слышно. - стоявшая напротив меня возрастная блондинка в байковом домашнем халате прижала палец к губам, показывая мне, что нужно соблюдать конспирацию.
И, дождавшись, когда я сниму ботинки и надену тапки. Взяла меня за руку и повела на кухню.
Квартира у любовницы отца была маленькой, однокомнатной и вдобавок старой планировки. И в ней не было коридора, как у нас в двухкомнатной квартире.
Рядом с прихожей была кухня, напротив - зал, служивший одновременно спальней. И прямо в стене ванная, совмещённая с туалетом. А не раздельная, как у нас в доме новой постройки.
Дверь в зал была открыта, и, проходя мимо, я увидел там стоящую в углу тахту, застеленную красным покрывалом. На этой тахте мой папаша порол во время обеда хозяйку квартиры. И теперь его место предстоит занять мне, его сыну.
— А ты на отца здорово похож, парень. И ростом. И лицом. Только губы у тебя от матери. А так - вылитый Витя. - говорила мне Люба, стоя со мной в ярко освещенной кухне с плотно занавешенным шторами от постороннего взгляда окном.
Любовница отца бесцеремонно разглядывала меня в ярком свете электрической лампочки, свисающей с потолка без люстры. А я смотрел на нее, впервые видя вблизи.
Едва я очутится в её квартире, как у меня случился бешеный стояк. Хуй встал и выпирал буром на ширинке. Люба его видела, а я и не стеснялся. В конце концов, я пришел к ней не на экскурсию, а конкретно её ебать. И она это знала.
— Посиди минутку. Я честно не ожидала, что ты ко мне придёшь. Думала, побоишься. Можешь курить. Я люблю табачный дым. Хотя сама не курю. Папа твой всегда на этом месте сидел и курил. - Люба подвинула ко мне стул и поставила передо мной на стол пепельницу, взяв ее с подоконника.
Рядом с пепельницей на окне лежала помятая пачка " Примы". Это были сигареты отца. Он их, возможно, забыл в квартире любовницы. А может, Люба ему сама их купила.
Женщина ушла, а я сидя на стуле возле холодильника. Кстати, самое удобное место в небольшой кухне Любы. Не зря его отец облюбовал. Осмотрелся по сторонам и остался доволен видом уютной кухни мастера с военного завода.
Это не была блатхата, как я поначалу предполагал. Считая Любу блядью и думая, что у нее в квартире вечные попойки. На кухне, да и в квартире в целом, было чисто, опрятно, но бедно. Даже у нас было больше мебели и бытовой техники, чем у Любы.
— Неудобно как-то в халате перед тобой щеголять. Костя. Извини, что ждать заставила. Я сейчас. У меня все готово, только разогреть. - на кухню из зала зашла Люба. И в помещении распространился аромат дешёвых цветочных духов.
За несколько минут зрелая блондинка успела снять халат и надеть на себя юбку и красивую блузку. Поверх которой была пущена золотая цепочка. Губы у Любы были накрашены помадой. Глаза подведены тушью.
А она ничего. Даже симпатичная. Есть, конечно, морщины под глазами,
Помощь сыну 
webmaster@3iks.ru