разочарованной тем, что никто не мог её увидеть. В конце концов, весь смысл этой прогулки состоял в том, чтобы прочувствовать, каково это быть Аннабеллой. Аннабеллой, которая отчаянно пробиралась через узкие улочках Санто-Джалло и, в конце концов, прокатилась на парадной платформе на глазах у ликующих горожан.
Что ж, это было не так уж важно. Даже если никого из её соседей не было рядом, чтобы увидеть её наготу, она обязательно найдёт несколько зрителей в продуктовом магазине. По крайней мере, её увидит кассирша. Вероятно, эта начальная часть её путешествия совпала с тем, что почувствовала Аннабелла, случайно выйдя из своей виллы без одежды.
Глядя вниз, Молли могла видеть четкую линию, где тень крыльца уступала место солнечному свету. Её путешествие началось с первого шага за эту линию. До этого шага она была голой женщиной, выскочившей из парадной двери, голой женщиной, которая могла легко проскользнуть обратно. Если бы она увидела, что кто-то идет по тротуару, она всё ещё могла нырнуть назад, как мышь в нору, до того, как они смогли бы её увидеть.
Но, не Аннабелла. Аннабелла не могла просто нырнуть назад. Она была заперта снаружи!
Молли повернулась и открыла входную дверь. Она убедилась, что замок в дверной ручке закроется при закрытии двери. Затем она вытащила из сумочки ключи от дома, бросила их внутрь и захлопнула дверь, прежде чем успела как следует обдумать то, что делает.
Теперь она была снаружи, голая, и делала вид, что пытается повернуть дверную ручку, как сделала бы Аннабелла. Ручка не поворачивалась ни в какую сторону. Дверь закрылась на замок. Она осталась снаружи перед запертой дверью совершенно обнажённой. Конечно, она могла постучать, и Питер впустил бы её. Если на то пошло, у них был ключ, спрятанный под цветочным горшком во дворе. Тем не менее, она почувствовала беспомощный трепет, зная, что не может просто открыть дверь и шагнуть обратно.
Теперь, если кто-то пойдет по тротуару, у неё будет только два варианта, те же самые, что были у Аннабеллы. Спрятаться или позволить себя увидеть. Молли собралась с духом и сделала шаг вперед на солнечный свет, мгновенно почувствовав его тепло на своей коже. Моргая от яркого света, она смотрела налево и направо, но по-прежнему никого не видела.
«Смущена», — пробормотала она, — «взволнована. Аннабелла не видела, чтобы кто-то смотрел на неё, но всё же чувствовала, что на неё смотрят, возможно, выглядывая из окон. Она знала, что ей предстоит долгая прогулка, и в какой-то момент кто-то обязательно её увидит. Она беспокоилась, думая, как отреагируют незнакомцы.» — Молли остановилась. Она, меж тем, не могла отрицать, что тоже чувствовала себя немного взволнованной. И... возбуждённой. - «Аннабелла немного возбудилась.» — Молли прикусила губу, а затем добавила: «Она почувствовала желание засунуть руку между ног и прикоснуться к себе».
Как только она произнесла эти слова, она поняла, что не сможет написать их в своей книге. Это уже какой-то рейтинг X получается! Истории Аннабеллы никогда не заходили дальше сочного но умеренного R. Аннабелла имела свою долю сексуальных контактов, но Молли всегда обходилась без излишних физиологических подробностей. И Аннабелла ещё никогда на страницах романов не мастурбировала, да ещё в открытую. Даже в своей спальне. Тем более не на публике!
Конечно, Молли тоже не собиралась прикасаться к себе на людях. Она бы никогда не зашла так далеко. Но было интересно узнать, что такое желание было.
Молли двинулась по тропинке к подъездной дороге, где стоял её серебристый «Приус». Она заставила себя идти в обычном темпе, как будто это был обычный день, обычный поход в продуктовый
Студенческая любовь, или как я стал рабом Насти, часть 5 
webmaster@3iks.ru