маме тоже сейчас не легко, и не хотела, чтобы та слышала как её насилуют. Через открывающуюся с каждым новым гостем дверь было видно, что ребята поставили бедную женщину на четвереньки и ритмично перетягивали её каждый на себя, поочередно насаживая на члены то ртом, то задним отверстием.
Измученных девушек оставили в покое уже заполночь, пообещав, что теперь у них начнется новая жизнь. Заодно запаслись изрядным количеством фото-видеоматериалов, запечатлев их вместе и по отдельности в самых унизительных и развратных позах.
Теперь, в классе мы были на особом положении. Мы переехали на задние ряды и отвлекались на уроки лишь изредка. Нас не ругали за опоздания, не замечали не выполненных домашних заданий и всегда ставили отличные оценки. Кроме того, мы обнаглели до такой степени, что позволяли себе приставания прямо в классе, незаметно для остальных лапали Юлю на уроке, когда она ходила между рядами, не говоря уже про "внеурочные" занятия.
Дине тоже не удалось избежать преследования в школе. Можно было затащить её на перемене в мужской туалет, раздеть и полапать в кабинке, дать в рот или просто облокотив на унитаз спустить трусики, задрать подол и трахнуть, если в туалете было не слишком людно. Не смотря на то, что она училась не в нашем классе, нам периодически удавалось затащить её к себе на урок. Тогда она обречённо садилась к кому-нибудь из нас на заднюю парту. Когда начинался урок её голова исчезала под партой. Мать вела урок, а губы её дочери скользили по моему члену. Мне нравилось когда она хлюпала, шмыгала носом и шумно дышала, но во время урока это приходилось делать тихо. Рукой я щупал ее намокшую пизденку отодвинув узкую полоску трусиков и задрав юбку. Когда её мать подходила слишком близко, я убирал руки из под парты и делал вид что пишу конспект, а Дина тем временем замирала как мышка, стараясь не дышать. Деваться ей всё-равно было некуда, так как затылок упирался в крышку парты. А шуметь и привлекать к себе внимание было не в её интересах. Я нарочно приподнимал бёдра и трахал ее в рот прямо на глазах матери. Юля всё понимала и видела в каком ужасном и унизительном положении находилась её дочь и старалась, без особого повода нас не беспокоить.
Дома
Мои родители были очень старомодны и предпочитали наёмных работников рабам. Одним из исключений была Кира. Она появилась в нашем доме, когда моя мать была беременна мной. Беременность шла с осложнениями, и доктора запретили родителям заниматься сексом. Тогда то мать и разрешила отцу завести себе рабыню, что бы он не начал её изменять на стороне. Кире было всего 18 когда она стала наложницей, а в последующем моей воспитательницей и почти членом семьи.
Спустя год после моего рождения у неё родилась дочь — Нита. Разумеется она тоже была рабыней, отец не планировал её удочерять, но в силу определенных странностей моей семьи, нас воспитывали вместе. Кира занималась в основном воспитанием детей, но иногда её приглашали в спальню, что бы она орально подготовила супружескую пару к совместному сексу. Она в тайне продолжала ревновать её к мужу и этими обязанностями хотела подчеркнуть для Киры её место.
Я любил Ниту как сестру и даже больше.
В 14 лет, когда она начала превращаться в девушку и получила свой первый электронный ошейник, который должны были носить все рабыни, наши отношения заметно изменились. Она стала осознавать своё место и положение, я тоже взглянул на неё по новому. Примерно в это же время отец отправил её на генопластику — процедуру замедляющую
Наркоманка! 
webmaster@3iks.ru