порой нагнуть тебя, сыграть с твоей машиной мышц и татуированной кожи, в игру, где ты будешь моим рабом, милый... Мне так трудно себе отказать в этом... Я знаю, ты любишь меня за то, что я Кобра, возбуждаешься от того, что ебёшь меня и подчиняешь своей мужской силой. Но ты не знаешь меня другой. Это ещё более кайфово..., может быть для тебя... Хочешь, мы пригласим и мальчиков, и девочек, и нам будет в кайф поиграть всем вместе. Ты как к этому?!
— С мальчиками я только наблюдатель, они меня возбуждают. А вот с тобой было бы интересно сменить пластинку и почувствовать тебя в ином качестве. Мне нравятся игры с девушками, но это не совсем то, что ты себе представляешь... Это не совсем игры в подчинение... Это близко к снафу, и страпон тут очень уместен. Ты умеешь балансировать между небом и землёй, когда твой партнёр почти на небесах, и он в твоих руках, на грани конвульсий, и только миг отделяет его от смерти, один глоток воздуха... Тебе в кайф это? А сама готова побывать там, и вернуться? А начать со страпона. Ремни на твоей талии и попе будут очень возбуждать, и ты же сумеешь всё сделать корректно, с чувством? Ты умеешь ловить состояние мужчины, и играть с темпом и углом подачи? Мы можем снять видео, и когда ты будешь в отъезде, мне будет в кайф, в тиши у огня посмотреть, как ты работаешь с моим телом. Конечно, я хочу этого. Просто не будем спешить. Приедешь, и мы разнообразим нашу жизнь. А сейчас сядь на меня спиной, мне нравится, как ты это делаешь, как двигаешься. Я тебя очень чувствую, просто охуеваю от твоей попы и талии, плечей и бёдер. Ты так красиво это делаешь, что моя шишка готова лопнуть в твоей киске..., садись милая...
Низкопрофильная резина шикарного купе цепко держала асфальт на поворотах по дороге в аэропорт, спирального заезда в многоэтажный паркинг, едва умещавшегося в габариты узкого заезда. Лёгкого нажатия на педаль газа хватало, чтоб позади остались все, кто ехал в ту же сторону. 700 кобыл под лакированным капотом соответствовали темпераменту хозяйки.
Припарковав машину и оплатив картой парковку на месяц, Оксана с компактным чемоданчиком на колёсах прошла по галереям аэропорта, выйдя на регистрационные стойки, посмотрев на табло рейс до Стамбула. Она преднамеренно шифровалась, путая следы, чтоб прямолинейным ходом по камерам сложно было бы отследить её личность и маршрут. В Стамбуле она пересаживалась на Сочи. Она страсть, как любила, когда на подлёте к Сочи, самолёт летел в дымке моря, приближаясь к залитой солнцем взлётной полосе.
В этот раз Сочи встретил зимним дождём, ветреной погодой, штормящим морем.
— Не самое лучшее время для купаний, но что делать. Начало февраля, не самое лучшее время для полётов в этот курортный городишко.
Хотя в аэропорту было много лыжников, приятно радовала русская речь. Было понятно, что в горах, наконец, появился февральский снег, и понимающие в горных лыжах возбуждённо радовались, зная что в 50 километрах от моря в горы, их ждёт снежный рай.
Сев на Адлерский поезд, Оксана вытянулась на своей полке в купе, наконец могла себе позволить отрешиться от суеты, забыть о текущих делах, и просто проголодавшись ходила через покачивающиеся вагоны в вагон-ресторан, с ностальгическим чувством вдыхая спёртый воздух плацкартных вагонов с торчащими в дырявых носках ногами спящих пассажиров.
Утром поезд проехал Москву, и нёс её в северный город, из которого она уехала два месяца назад.
У Московского вокзала всё под тем же хмурым небом по кольцу в
Переэкзаменовка 