её. Бензин горел с высокой температурой оставляя мало следов. Было ясно только одно: сенатор убит киллером из снайперской винтовки большого колибра, предположительно Barret. Поиски пули так ничего и не дали.
Через четыре дня, увидев подъехавшее семейство во главе с Витеком, зная, что после 15 минут роликов будет дозаполнение зала, Оксана вышла из машины, пройдя вместе с ними, за их спинами в зал, посмотрела на ряд и кресло, куда уселась жертва, села выше на свободные места. Когда наступил краткий перерыв, и произошло дозаполнение зала, и свет начал меркнуть, она поднялась, и пошла по тесному проходу меж рядов, приближаясь к Витеку, тактично прося у публики извинения за доставленные неудобства.
По окончании сеанса, когда зажгли свет, к удивлению отпрысков папаши Витека, обжиравшихся попкорном весь фильм, их папа сидел на месте со стеклянными глазами пялясь на потухший экран. Почти 2 часа назад он был уже мёртв. Тонкое лезвие стилета оставило небольшое кровавое пятнышко на рубашке под лацканом пиджака. Никто не знал, как это произошло, и не мог вспомнить, кто пытался в темноте найти своё место. Камеры слежения тоже ничего не дали, так как не могли охватить всех входящих и выходящих из зала.
Тем же днём в самолёт на рейс до Франкфурта на Майне, с транзитной пересадкой в столицу Франции, села стройная девушка со светлым каре, американка, представившая паспорт на имя Джастин Мур. Через 15 часов она вышла в аэропорту Франкфурта на Майне, выпив в бистро кофе, пересела на транзитный рейс до Парижа. Через час в телефоне Омара высветилось сообщение:
— Я вернулась, Милый! Жду тебя в аэропорту.
Команда на отгрузку товара в Россию была отдана Себастьяном в тот же день, после подтверждения в новостях насильственной смерти полицейского. Через пять дней, сухогруз «Бухта Новик» швартовавшийся за транзитным грузом в одном из портов Колумбии, отчалил из колумбийского порта и взял курс на Находку, с заходом в порт Владивосток.
Клуб VIII
Оксана вышла из ванной комнаты, несколько растеряно держа полоску, которая дала ей однозначный ответ, что у неё от Омара будет ребёнок. Прошло совсем немного времени, после поездки в Колумбию и возвращения из Штатов, но её чуткий организм уже дал знать: она беременна.
Улыбнувшись, подойдя к трюмо, взглянув на себя, улыбнулась, поправила своё ухоженное каре, кокетливо покрутилась перед зеркалом, поцеловав полоску, и отодвинув ящик комода, положила её на его дно в коробочку, себе и младенцу на память.
— вот так и заканчиваются любовные игры на сахарных пляжах, под таким мужчиной... Ох-х-ххх, а я ведь этого хотела! И сейчас хочу. Хочу и его, и ребёнка от него. Немыслимое желание... Надо съездить в город, посидеть в кафе, потом в парк, на воздух... Какое кафе! Малышу нельзя кофе! А может можно? Боже, я скоро стану неповоротливой гусыней, а чуть позже появится малыш или малышка... Нет, от Омара будет точно малыш. Сын будет, другого не дано. Чувствую. Он не был зачат, а уже был со мной в моих мечтах и мыслях. Мы с ним поедем в Булонский лес. У нас с ним так мало времени... Груз вышел, и совсем скоро надо лететь в Питер, а потом во Владик. Дел не переделать... Надо быстро двигаться. А старый колумбиец-то, молодец! Слово своё мафиозное держит. Анну надо, как только билет будет, известить. Ведь без неё столько денег золотом за такой короткий срок не вытащить. По прибытии товара во Владик, полторы недели улетит на доставку, расфасовку, дилеров, чтоб построить. Всё работает, как часы, но надо двигаться. Сейчас 11 по-местному, в Питере уже 13 часов.
Плохой старший брат (Части 1 - 3) 