ясно, что ничего хорошего. Потом, немного сбавив обороты, спросила
— Вы ничего не успели?
Веруська от двери ответила
— Успеешь тут. Весь день, как заведённые. А тут ты.
Супруга пообещала сестре, одновременно раздеваясь
— Не ссы, лягуха, оставлю на пару затяжек.
И засмеялась, заваливаясь на кровать. Легла на живот, выставила попу
— Я подмылась, пока вы тут сиськи мяли. Могли бы и успеть, я давно пришла.
Ну так что поделать, если сами виноваты. Надо было ебаться, а не миловаться, как малолетки. Раздвинул пышные ягодицы, жена попу чуток приподняла для моего удобства, попросила
— Везде.
Это значит и пизду, и попу. Не впервой. Я стараюсь, языком работаю. Язык ведь не только для того, чтобы речи произносить. Говорят же? Попробовать на язык. То есть ощутить вкус. А моя драгоценная во всех отношениях половиночка вкусная со всех сторон. А что попросила везде, означает, что в попу захотела. Нравится ей это. А помню, как в первые годы жизни упрашивал хотя бы с самого краешка всунуть туда. Раскушала, теперь два из трёх в пизду, а один обязательно в зад. Лижу, женулька стонет, ахает, охает.
— Всё! Всё! А то кончу! Верка! - Позвала сестру. - Где ты там?
— Здесь. Что надо?
У Веруськи голос недовольный.
— В тумбочке презики. Дай один, вставать не хочу.
Верка подъебнула
— Может мне и одеть?
— Будь добра, если сможешь.
Та плечами пожала
— А что тут мочь? Вроде в первый раз гандон натягиваю. Чего лежишь, залупу свою подставляй.
Это уже мне. Ух, какая сердитая.
Сердитая, но презик натянула нормально, расправила, разгладила, сама села на край кровати
— Я не буду мешать, просто посижу.
А жене уже по... Без разницы. Она на бок завалилась, ногу подняла, торопит
— Вставляй!
Пока я терзал попку своей ненаглядной, сколько уж лет наглядеться не могу, Веруська с независимым видом сидела на краю кровати и делала вид, что её совсем не интересует то, чем мы занимались. Эка невидаль - сестру в жопу ебут. Сама не раз туда давала. Правда посмотреть со стороны всегда интересно.
Счастье моё вскрикнула, замычала что-то нечленораздельное, сжалась. Нравится мне, когда она кончает, пока я в её попе. Частые, почти судорожные сжатия сфинктера доставляют огромное наслаждение. А вот я пока к оргазму не придвинулся ни на шаг.
Жена полежала. Окликнула сестру
— Верусь, дуешься?
Та фыркнула
— Вот ещё!
Тогда стягивай гандон и ложись на моё место. Да куда ты? Ты бы хоть разделась. Занимайтесь. Теперь я буду вашим зрителем.
Веруське повторять два раза не надо. К тому же девушка явно слегка перевозбудилась и потому накинулась на член, словно голодная собака на сосиску. Сосала так, словно хотела заглотить полностью, благо не откусывала кусочки и не жевала. А моя радость, стоящая рядом, ещё и подсказывала
— Глубже, глубже глотай. Что ты, как малолетка начинающая, одну головку тискаешь своими губами. Ты заглоти.
Отстав от сестры, насела на меня
— А ты что развалился, боров толстожопый?
Это я-то толстожопый? Что-то сегодня жёнушку понесло по кочкам. Наверное на работе её начальство поимело мою изумрудную во всех позах и в извращённой форме. Начальники они такие, это они умеют.
Женулька продолжает
— Давай, вылижи девочку, а потом трахни хорошенько во все дыры.
Верка в ответ
— Я во все не хочу.
— А кто тебя спрашивает. Все подставишь. Милый, ты её в попочку уже драл?
Некогда мне отвечать, я делом занят. Хотя да, было дело как-то, когда в гостях у тёщи был. Мы тогда с Веруськой весьма прилично поддали, вот и раскрутилась она на анал. Верещала, правда. Может сейчас уже разработала свою попочку. Я ей тогда, помнится, посоветовал заниматься этим делом - разработкой, чтобы со временем не было
Воспоминания 20-я часть 
webmaster@3iks.ru