Замечательно гостеприимная семья попалась: уступили нам свою хату, сами ушли в какую то старую жижину, халупу... Предлагали свои кровати, перины, но мы отказались. .. А какая у нашего, господа, хозяина дочка... Прэлесть! Дедов успел а нее влюбиться, так и не сводтит с нее глаз . - выдал своего товарища начальник службы связи поручик Голованов, вращая между пальцами правой руки стэк, весь в монограммах.
— Врёт он, безбожно врёт! Сам по пятам ходит, все любезности ей сыплет, даже конфектами угощал... - не признавался Дедов, довольно интересный юноша.В Рязани, он пользовался расположением своей квартирной хозяйки: молодой, смазливой жены старого мужа. Подпоручик заметил, что пышная брюнетка Надежда Федоровна к нему не равнодушна и дело сладилось. Эта связь ни к чему не обязывала и, по крайней мере, была удобна...
— Что-ж, это дело молодое! Когда то я и сам любил приволокнуться на маневрах, но, впрочем, не позволял себе, как разрешает теперешняя молодежь, чего либо особенное Да и вообще, надо быть осторожным: мало ли что в жизни бывает... А она молоденькая? - полюбопытствовать подполковник Кочанин.
— Лет семнадцать, совсем ребенок, но глазенки так и бегают. Видно приятно, что на нее все обращают внимание.
— Вы уж, господа, будьте паиньками, не обидьте девицу, - заметил капитан Щетинин.
— Что вы, Николай Николаевич, мы только так болтаем с ней, но, я уверен, никто из нас не позволет себе даже какой-либо грубый намёк сделать, - ответил подпоручик Дедов.
— Это похвально. Приятно слышать подобное от молодежи.
— А вы видели, господа, как некоторые девицы одеты? Будто в Петербурге находишься: в модных юбках, даже у одной с разрезом была. Факт! Это видно приезжие горничные. А духами так за версту несёт! - продолжал болтать поручик Голованов.
— А может и не горничные, а " желтобилетницы" или того хуже - " без...". Наградят триппером, в лучшем случае... Мне вас лечить. - съязвил доктор Петров.
— С нами всегда наш bon ami Monsieur Condom! - разсмеялся связист.
— Эх, хороша наша деревня, только жаль, что после завтра уйдем, - с сожалением сказал подпоручик Веселовский.
— А вам разве не надоело, не хотите домой? - спросил его штабс-капитан Воробьев.
— Я не прочь ещё проболтаться хоть две недели, чтобы только половина дневок были такими. Много впечатлений...
— Ведь он у нас, во-первых поэт, во-вторых - художник ! Вот и не тянет его в город. - вставил Голованов.
— И верно! Не люблю я города: пыль, духота, сутолока. То ли дело здесь - воздух, простор, простота!
— Одна поэзия, не так ли? - сказал Голованов. - Господа, обратите ваше внимание, вот идёт сюда в группе девиц, в голубом платье, справа... Удивительно нежный цвет лица и вообще славненькая...
— Вы кажется всех девиц уже знаете? Способный малый, что и говорить... Да, действительно, миленькая девушка, не похожая на деревенскую, - улыбаясь заметил подполковник Кочанин.
Офицеры принялись разглядывать проходивших мимо девиц. За ними следовали несколько подпрапорщиков, видно задумавших познакомиться с ними. Из-за шашек на плечевых портупеях, бело-зубчатых кокард на фуражек, защитных кителей с воротником-стойкой, из-за погон, на которых алое сукно едва угадывалось из-за золотистого галуна: вокруг погона, долевая нашивка звания да должностные поперечные- широкая фельдфебельская или три нашивки взводных... Их принимали за " их благородий", т.е офицеров. Невдомёк было им, что эти господа " нижние чины", только самые старшие. Увидя на крыльце золотистый отблеск портупей, погон и пуговиц, подпрапорщики перешли на строевой шаг, придерживая эфесы шашек, правые ладони бросили к козырькам фуражек, повернув головы.
— Мой, то молодец Рябух, каков! Тоже пристраивается. Жену дома оставил,
Новые друзья. ч.4 Вечер дома 
webmaster@3iks.ru