– Всех пяти, – сказала она. – Посмотри внимательно на лист обвинения.
Она указала на инициалы рядом с именем каждого клиента. Буквы СК были написаны очень четко. Прокурором был Станислас Катсарос, известный как Стэн. Он очень гордился своим греческим происхождением. Как говорится, «остерегайтесь греков, дары приносящих, но не смотрите дареному коню в зубы». Это, безусловно, был подарок, который только что принес мне гонорар в размере восьмисот долларов в каждом из пяти дел... четыре тысячи долларов.
Вопрос, однако, заключался в том, чего хочет Стэн? Политики ничего не делают без цели. Если Стэн и хотел получить услугу, он об этом не просил. Симпатичная помощник окружного прокурора посмотрела на меня и пожала плечами. Очевидно, она не больше меня понимала, что происходит.
В свой офис я вернулся к десяти утра. Там меня ждала Джун. Джун – это та, что входит в число моих сотрудников. Двадцативосьмилетняя женщина с пятью детьми. Старшей девочке четырнадцать. Остальным четверым – меньше десяти. У пятерых детей три отца, и Джун никогда не была замужем. Она хорошо справляется с ведением моего календаря и вручением документов. Из нее никогда бы не получился помощник юриста или секретарь в большой фирме. Но я занимаюсь индивидуальной практикой, и меня все устраивает. Каждый день Джун тратит значительное время на телефонные переговоры, решая семейные проблемы со своей матерью, живущей с ней и присматривающей за детьми Джун.
– Тебя хочет видеть прокурор Станислас Катсарос, – сказала Джун.
– Когда? – спросил я.
– Сегодня днем в его офисе около трех часов.
Не теряет времени, – подумал я. Но чего может хотеть от меня прокурор?
***
Стэн встретил меня в своем кабинете вместе со своей главной помощницей Бетти Грей. О Стэне и Бетти всегда ходили слухи. Прокурору было за пятьдесят, а Бетти – сорок с небольшим, и если она и не была классически красивой, то все равно оставалась симпатичной одинокой женщиной. Несмотря на слухи, мне было достоверно известно, что их отношения – сугубо профессиональные. Во-первых, Стэн был женат на настоящей греческой красавице, привезенной из старой страны, и бывшей младше него на двадцать лет. С другой стороны, у Бетти есть несколько молодых мужчин, с которыми она встречается наедине. Мало кто знает о конюшне Бетти, но от моей сестры-следователя мало что можно скрыть.
Стэн и Бетти усадили меня на старый потертый кожаный диван во внутреннем кабинете окружного прокурора и предложили кофе. Когда его чашка была наполовину наполнена сливками и сахаром, Стэн добавил кофе и начал излагать причину созыва нашей встречи.
– Слышал обвинения, касающиеся исправительного учреждения Ван Паттен? – начал он.
Конечно, слышал. Даже мой ум, занятый домашними делами, не мог пропустить такой сочный скандал. Наше местное исправительное учреждение начинало свою жизнь в качестве тюрьмы минимального уровня безопасности для заключенных-мужчин. Большинство ее бывших обитателей-мужчин отбывали всего несколько месяцев до освобождения, часто оставаясь за решеткой лишь на ночь и выходные.
Судебные иски по поводу переполненности женских тюрем, расположенных к югу и западу, заставили штат переоборудовать Ван Паттен в тюрьму среднего уровня безопасности для заключенных-женщин. Переоборудование не потребовало ничего, кроме возведения забора и натяжения бритвенной остроты проволоки. Женские тюрьмы практически не охраняются, поскольку никто никогда не слышал о побеге из женской тюрьмы. Скандал, разразившийся в настоящее время, связан не с безопасностью, а с сексом.
Секс в тюрьме – это товар, и он более распространен, чем на воле. В женских учреждениях он просто необуздан, и этот факт усугубляется тем, что федеральное правительство настаивает на равных возможностях трудоустройства.
РЕФЕРЕНТ - Часть 2 
webmaster@3iks.ru