— Пожалуйста, не делай этого. Я знаю, что ты не сможешь себя простить, - сказала она, аргументируя лучшую сторону своего дела. Как бы не ее вина, а моя.
— Прости, но слишком поздно. Теперь мы подошли к твоему концу.
— Моему концу?
— Да, Фрэнк согласился на свой конец, и, поверь, с двумя предыдущими преступлениями у него не было выбора. Ему грозит обязательное уголовное преследование, и даже если ему удастся избежать тюрьмы, он потеряет лицензию адвоката, по крайней мере, на год или два. Так что, у Фрэнка нет выбора, а значит, если ты хочешь, чтобы все прошло гладко, то согласишься на мое предложение.
Я протянул ей соглашение о разделе имущества, на составление которого потратил последнюю неделю. Когда она его прочитала, я увидел, как расширились ее глаза.
— Ты на самом деле так сильно меня ненавидишь?
— Да.
Ей оставалось лишь покачать головой. Это было очень хорошее соглашение. Я получаю все. Дом, ее пенсию и все наши сбережения, она получает свой BMW и пять тысяч наличными, а также одежду, которая была на ней. Я получаю даже обручальные кольца.
Она молча смотрела на меня, и по ее щекам текли слезы. Я наконец-то прорвался сквозь ее оборону. Я победил, но победа не была приятной. У меня было странное чувство, будто я проиграл, но я его отбросил.
— Почему, почему, почему ты это делаешь? Мне так жаль. Я совсем не хотела причинить тебе боль. Я совсем не хотела уничтожить человека, которого люблю. Ты не переживешь этого. Я прошу не за себя. Я люблю тебя. Не причиняй боль себе из-за того, в чем виновата я. Пожалуйста, Пэт, остановись, пока не стало слишком поздно.
— Поздно было уже когда ты в первый раз раздвинула для него ноги, - сказал я, потом встал и вышел, потому что больше не мог этого выносить.
***
Стэн Кронкос сидел за своим столом. Я вошел без предупреждения и без стука.
Посмотрев вверх, он нахмурился и сказал:
— Что это такое?
Я улыбнулся и сел в кресло напротив его стола.
— Вчера вечером за вождение в нетрезвом виде был арестован известный адвокат, на аkкотестере он показал 2, 2, что неудивительно, учитывая, сколько он выпил.
— И сколько?
— Ну, примерно так. Мэри Эллен предъявила обвинение и не взяла анализ крови. Она также не смогла получить показания от офицера, производившего арест, сержанта Брандта, у которого, без сомнения, сегодня утром будет очень плохая память, поскольку кто-то, похоже, уничтожил папку с делом об аресте его дочери.
— Какого хрена?
— Вот именно - какого хрена... или, точнее, сто тысяч долларов в виде взносов на предвыборную кампанию из неотслеживаемого источника, все, что вам нужно, это тихо уйти, чтобы баллотироваться в судьи, никого не рекомендуя в качестве своего преемника, а если кто-то спросит, очень хороший кандидат - я, просто отличный выбор.
— Ты сумасшедший. Ты его никогда не получишь.
— Как я уже сказал, сто тысяч из неотслеживаемого источника.
Стэн молча сидел в течение минуты, его рот был открыт, затем он закрыл его и так же молча кивнул. Я встал, чтобы уйти, а когда открыл дверь, он сказал:
— Ты - последний человек, который, я бы поверил, что способен на такое.
— Ну, никогда нельзя сказать, - сказал я.
Позже в тот же день у меня была встреча с политическим председателем округа демократов Ван Паттена Томми Лекуром в ресторане Маллоя, где было заключено множество политических сделок.
— Ну, мистер Салливан, что я могу для вас сделать?
— Можете попросить губернатора назначить меня исполняющим обязанности окружного прокурора, когда Стэн Кондос уйдет в отставку, чтобы баллотироваться в
Сон в руку 
webmaster@3iks.ru