свою обычную жизнь. Вечером, около 9 часов, мы торчали перед мониторами своих ноутбуков. Я чувствовал себя неловко, не зная почему. Я не счёл правильным просить её продолжить рассказ. Но моя жена сделала первый шаг.
— Я думаю, ты хочешь, чтобы я рассказала тебе больше о том, что я сделала? Ты не возражаешь, если я начну сейчас, уже поздно и я устала, так что скоро захочу спать. Но я верю, что однажды мне придется рассказать тебе все до конца, без утайки.
Я отложил компьютер в сторону и сказал:
— Я принесу нам выпить.
— Нет, не для меня, спасибо.
Я не был уверен, что хочу услышать продолжение. Я тогда говорю:
— Ты ведь не такая застенчивая и наивная, какой кажешься, не так ли?
— Да... Но я не могла выйти из дома и вести себя так… ну быть такой, как я себя ощущаю. Быть сама собой. Как я уже говорила, это как отдельный мир, не имеющий ничего общего с реальной жизнью, когда я была одна дома. Это был фантастический мир, в который я могла войти или выйти из него. Но рабочие иногда колебались. Это было не просто «мы идем наверх и трахаемся». Иногда мы болтали, и, возможно, они клали руку на моё тело... или садились и сажали меня к себе на колени. Иногда они спрашивали, не следует ли запереть дверь, а иногда говорили, что не могут надолго оставаться в этот день. Мы не всегда говорили о сексе.
— ХОРОШО. Расскажи мне больше. Ты не хочешь выпить?
— Если хочешь, принеси мне коктейль покрепче, чтобы взбодриться. Мог бы и устроиться поудобнее. Прежде чем мы начнем, скажи, ты хочешь, чтобы мы развелись?
— Я же говорил тебе, что ущерб нашему браку причинен твоей ложью, а не твоими действиями. Когда просил тебя много лет тому назад быть честной, так что ты должна была быть честной.
— "Не тем, что я сделала"? Ты ещё не слышал остальную часть истории.
— Неужели это будет хуже того, о чём ты мне уже рассказала? - Спросил я.
— Это зависит от того, как ты собираешься это принять. Посмотрим. Но это нелегко рассказать.
*****
Потягивая водку с апельсиновым соком и пытаясь расслабиться, я спросил жену:
— Сколько мужчин поучаствовало в этой твоей истории с рабочими?
— Ты имеешь в виду, со сколькими я занималась сексом или тех, перед кем я занималась эксгибиционизмом?
— Что ж, видя, что ты делаешь различие между этими вариациями блуда, я позволю тебе продолжить твой рассказ так, как ты сама считаешь нужным это сделать. — резко ответил я.
— Я думаю, что тот, кого звали Борис, больше возбуждался от наблюдения за сексом, чем от участия в наших секс играх. Он был тем самым персонажем, который продвигал вещи немного дальше, чем мы могли себе представить. Нам это всё представлялось лишь игрой в секс, но ему хотелось увидеть, как далеко он сможет меня подтолкнуть на пути к полному сексуальному раскрепощению. Хотя, как я теперь понимаю, Борис не был уж такой авторитарной личностью, неким гуру, а лишь довольно хитрым человеком, я бы теперь, по прошествии лет, назвала бы его мужичком-лисом. Кроме того, он никогда не приходил ко мне один, ему всегда хотелось, чтобы с ним был друг. Борис никогда не стремился встречаться со мной лицом к лицу, наедине. Иногда меня это даже немного раздражало, потому что я чувствовала себя всего лишь сексуальным объектом для эксперимента, а не желанной женщиной.
— Но ты им и была. Это было не очень романтично, не так ли? Но любом случае, как бы