проснувшихся птиц. Первые лучи солнца, пробивались сквозь кроны деревьев и освещали счастливое Анькино лицо. Ночные страхи и опасения развеялись, и я решил сделать её пробуждение радостным.
Аккуратненько, чтобы не разбудить, я уложил её на спину и вылез из палатки. Снаружи было еще свежо, но уже не холодно. Утренняя роса на траве приятно холодила ноги. Осторожно, чтобы не скатиться с обрыва вниз, я стал искать землянику. Первая ягодка, вся в росе улыбнулась мне из-под резного шлема-листочка. Набрав полную кружку, я вернулся в палатку и увидел улыбающуюся Аньку.
– Ты где был? – спросила она.
– Да вот, решил «приударить за девушкой, – ответил я, протягивая ей землянику. Она съела несколько ягод и сказала:
– Петрович, ты прелесть! Дай я тебя за это поцелую.
Она прижалась своими, пахнущими земляникой губами к моим, а руками удерживала мою голову.
– Вот я и говорю, – не умеешь ты целоваться, – оторвавшись от моих губ, с веселым хохотом сказала она, – но, ничего, я научу.
– А сама-то ты где научилась, – спросил я, и добавил, – впрочем я догадываюсь.
– Ну да, Машунька научила. Она и всех парней в приюте перецеловала, кроме Петьки.
Я смотрел на ток, как она ест землянику и понимал, что в наших с ней отношениях перевернута очередная страница, и всё теперь будет по-взрослому.
Утром мы первым делом побежали купаться. Теперь уже не нужно было стесняться и мы не таясь, открыто рассматривали друг друга.
Я пялился на её маленькие девичьи грудки-треугольнички, на поросший черными вьющимися волосками лобок и аккуратненькую щёлку, и мой член, естественно, стал расти и подниматься.
Анечка подошла ко мне, прижалась животом к члену и потянулась губками к моему рту.
– Даю мастер-класс по поцелуям, – она обняла меня за шею и притянула к себе, – оближи губы и приоткрой рот.
Я выполнил то, что требовала от меня моя юная учительница и почувствовал её влажные губы. Она страстно втянула мои губы, а потом пропустила язык в мой рот и стала там хозяйничать. Она касалась им зубов, десен, проводила шершавым язычком по щекам и нёбу.
– А теперь то же самое сделай у меня во рту, шепнула она, подставив мне милое девичье лицо. Я касался языком её десен, нёба, щек и это так возбуждало, что член мой ещё сильнее уперся в Анькин животик.
Почувствовав это она запрокинула голову, а ладошкой охватила член.
– Нет, – оторвавшись от моего рта, – я не могу поверить, что это не сон. Как я долго мечтала об этом, представляла, что держу его в руке. Давай быстренько искупаемся и пойдем в палатку. Наши соседи, похоже, собираются уезжать и мы останемся одни на стоянке.
Она стояла на плоском камне как Афродита, а я зачарованно смотрен на её молодое и красивое тело.
– Анюта, зачем я тебе сдался, старый, облезлый, некрасивый?
– Какой же ты дурачек, Петрович. Ты мне как человек нравишься. Ты добрый, понимающий. Меня никто так не не понимал и не понимает, как ты, ни бабушка, ни мама. Я полюбила тебя не за красоту, не за внешность, а за доброту.
– Ах ты гад, – Анька подбежала ко мне и столкнула в так, что я поднял массу брызг, ты ещё и дразнишь меня. Я тебе никогда этого не прощу!
– Чего, этого? – отфыркиваясь спросил я.
– Измены, вот чего, – чуть не плача ответила она, – я так страдала, плакала, а вы там наслаждались.
– Ну, я же не знал, что ты меня любишь, – я подплыл к камню, на котором она стояла, и обнял за ноги. Теперь
Продолжение рассказа ?Эта история произошла со мной когда мне было 14 лет .? 