будь то мальчик или девочка, усердно зарабатывал очередную награду. Неожиданный вывод смутил учительницу, стало как-то не по себе от их испытующих взглядов, казалось каждый из ребят готов был без тени смущения произнести: «Не останавливайся, Ангелина Марковна, пичкай нас знаниями и поскорее снимай с себя всю одежду!». Учительница задумчиво закусила верхнюю губу и бросила взгляд в окно. Несколько минут она молчала и, наконец, решительно повернулась и продолжила урок.
— Запишите: через дефис пишутся…
Все до одного подняли ручки и как единый механизм в двух десятках тетрадей строчка за строчкой начали появляться новые знания. Насколько холодным и беспристрастным был тон учительницы, настолько усердными и бездумными выходили записи.
— Так, теперь закрыли тетрадки, - Ангелина приободрилась, - на каникулы я задавала вам параграфы с сорок шестого по пятидесятый для самостоятельного изучения. Дементьева и Ларионов, к доске.
По установившемуся порядку двое учеников - мальчик и девочка - вышли из-за парт, приняли из руки учительницы листки с заданием и разошлись по сторонам, закрывшись подвижными половинками досок. Наступила тишина, каждый из сидящих счел своим долгом в период зимних каникул посвятить время заданию Ангелины Марковны и готов был выйти к доске, потому двое назначенных не получили и грамма их сочувствия. Это слово вообще не было применимо в лучшем классе школы – любой, кто не успевает, подвергает опасности весь коллектив. Некоторые скучали, подперев голову ладошкой, кто-то смотрел в окно, но большинство ребят не сводили глаз со строгой учительницы. Теперь Ангелина почувствовала себя укротителем в клетке с хищниками и осознавала свою вину за то, что так неосторожно пробудила в ребятах сильнейший половой инстинкт.
— Время, - громко объявила учительница, вскинув руку с часиками, - открывайте ваши доски.
Дементьева и Ларионов раскрыли свои половины и встали рядом, чтобы не закрывать собой написанного.
Вдруг лицо учительницы вытянулось, ее брови нахмурились – такого подвоха она не ожидала.
— Венера, - сокрушенно произнесла учительница и покачала головой, - как же так? Ты усвоила на каникулах мои задания?
Девочка упорно молчала, но не отводила глаз. Ангелина Марковна едва сдерживала слезинку, она сглотнула комок и молча смотрела, не готовая признать свою педагогическую промашку. Стопроцентный воспитательный метод дал осечку. На половине доски Венеры Дементьевой не было написано и половины предложений, а имеющееся давало повод усомниться в наличии хоть каких-нибудь знаний по теме. Это был бы позор, случись такое на открытом уроке.
— Венера, я буду вынуждена перевести тебя из моего класса, - озвучила классная руководительница единственное решение для спасения лидерства.
— Нет! Ангелиночка Марковна! Нет, пожалуйста, - девчонка, наконец, вышла из виноватого оцепенения и излила на учительницу поток мольбы. – Я все, все выучу! Я клянусь!
Но слова теперь не имели смысла. Если Ангелина не могла быть уверена в силе своего метода, осечка могла повториться вновь и вновь и в самый неподходящий момент уничтожить ее труды и повредить трудам всего коллектива. Нужно было найти спасительное решение, нужно было изобрести достойное наказание, чтобы никто из учеников даже мысли не допускал о слабости или лени. И решение нашлось. Коллектив требовал жертв, требовал расправы над слабым звеном, каждый должен бояться оказаться на месте отстающего.
— Ребята, - голос учительницы смягчился. - Когда вы хорошо потрудились, я сполна вас отблагодарила. Так?
Класс дружно закивал, памятуя стриптиз учительницы.
— Тогда если кто-то не дорабатывает, пусть расплачивается той же монетой! Венера, ты согласна?
Ангелина Марковна направила на школьницу прямой, требовательный взгляд:
— Или перевожу тебя в другой класс, или побывай в моей шкуре!
В гостях у Андрея 
webmaster@3iks.ru