речи раскрасневшегося супруга. Я смотрю на них и немного завидую старому другу: Катюха принадлежит именно к тому типу женщин, которые предназначены для домашнего уюта. Такие, как она, берегут семейный очаг и обеспечивают мужу крепкий тыл. Такие, как она, умеют себя вести в обществе и не переступают красных линий. Такие, как она, кажутся, почти идеальными... Но так не бывает. Подвох просто обязан быть.
***
Серый храпит на двуспальной кровати уже час, а я все это время кручусь на раскладном диване, как уж на сковородке, и проклинаю себя за то, что согласился погостить у Петрухиных. Сколько раз себе говорил: делай так, как надо именно тебе! Но нет... Повелся. Теперь и лежать не удобно, и дышать нечем, и чужое постельное белье словно грубая мешковина — трет и давит. Зато Серега храпака дает — обзавидуешься. Катьки только не слышно... Когда я уже улегся на выделенное мне место на диване, расположенном в паре метров от супружеской койки Петрухиных, она мышью шмыгнула в кровать и спряталась под одеялом. Только ночнушка мелькнула. С тех пор ее не видно и не слышно.
Поворочавшись еще минут пять, хотел было уже встать покурить, как вдруг услышал раздающиеся со стороны супругов странные звуки, какое-то слабое шебуршение. Глаза еще час назад благополучно привыкли к темноте, поэтому я отчетливо вижу, что одеяло, под которое юркнула Катерина, сейчас откинуто в сторону, посему голые женские ягодицы ничем не прикрыты — та самая ночнушка бесстыдно задралась на пояс. Но интересно даже не это. Интересно то, что Катька молча копошится, производя какие-то манипуляции со спящим мужем. Какие именно — не разобрать, но это не мешает моему члену наливаться кровью от одной мысли, что прямо сейчас, всего в паре метров, происходит непотребство. То, что это именно непотребство — сомнений нет. Уж слишком ритмично трясется белая Катюхина попа, отражая от своей поверхности тусклый свет уличного электрического фонаря. Чего она там делает? Дрочит, что ли, мужнин пистон? Похоже на то...
Притаился, и продолжаю наблюдать. Сна-то все равно ни в одном глазу. Тем более, что в непосредственной близости события не стоят на месте, а имеют развитие. Серега со сна и спьяну мычит нечленораздельно, и пытается откинуть руку жены от себя. Ему, видать, сейчас не до утех, однако Катька проявляет настырность, и кроватная возня усиливается. Что там именно происходит — не вижу, но ясно одно: Катерина хочет добиться от мужа исполнения супружеских обязанностей. Что это на нее нашло? Она что, забыла, что рядом я? Я, конечно, друг семьи, но не настолько ведь... Вроде и выпила-то немного, а глянь-ка, чего вытворяет — уже и ногу на Серегу закинула, демонстрируя мне всю красоту своей пятой точки.
Но Серый — кремень. Не поддается. Отмахивается от жены и бухтит чего-то под нос. Он ведь накидался неплохо сегодня, что он там сможет-то?.. Короче, все Катькины попытки сексуально пристать отражаются молниеносно и решительно. А у меня уже болт дымится от видов небольшой, но симпатичной попки, неистово шевелящейся на отдалении. Передернуть бы хоть, да как-то неудобно... Вдруг услышит?
От дальнейших событий я вообще выпадаю в осадок и не знаю как реагировать, потому что Катерина вдруг сползает со своего места и прямым ходом движется в мою сторону. Вот это поворот! Спалила, что подглядываю? Как? На жопе ведь глаз не бывает... Ну, то есть, один имеется, но он ведь не зрячий! Он слеп как Ванга! «Как реагировать-то? Че делать?» — соображаю лихорадочно, но Катя все решает сама: она настырно толкает мое тельце руками, чтобы высвободить себе место.
Настина тётя 
webmaster@3iks.ru