Поэтому иногда, когда все складывается как надо, появляется совсем другая Эмма: озорная, агрессивная, грязная Эмма. О господи.
— Ну, — сказал Сэм, — всякий раз, когда кто-то дает мне какой-то таинственный стакан зеленой жижи и приказывает мне его выпить, я имею в виду, что это беспроигрышная ситуация.
— Вот это дух! — Сказала Эмма. Она залпом опрокинула свой бокал. От этого напитка у нее появилась зеленая капля. Она слизала ее своим милым, тонким, розовым языком..
Лучший язык!
О Боже. И снова мы.
— На счет три, — сказал Сэм.
Мы все выпили. На вкус это было как брокколи и пиво. Пачули и дым. Здоровый и ужасный одновременно.
К моей чести, меня вырвало только один раз после того, как я его выпил. Потом мы сидели там. Уставились друг на друга.
— Ну, это был провал, — сказал Сэм.
— Черт возьми, — сказала Эмма, — я, должно быть, неправильно смешала или что-то в этом роде.
— Не беспокойся об этом, — сказал я. Я сжал ее плечо, прежде чем понял, что мне действительно не следовало сжимать ее плечо.
— Мы можем вдоволь повеселиться без наркотиков и алкоголя, — сказал я.
— Говори за себя, — сказала Эшли, улыбаясь.
— Может быть, я просто недостаточно сделала это. Еще один стакан? — спросила Эмма.
Мы все выпили по второму полному стакану.
По-прежнему ничего.
*
Мы встали с кухни и вернулись наверх, на палубу. Волшебный сок, возможно, вышел плох, но все, казалось, были в лучшем настроении. Может быть, это был эффект плацебо, но все казались спокойнее. Более расслабленными. Я налил немного белого вина. Кристен приготовила несколько сэндвичей. Мы развалились на солнышке и позволили себя замариновать.
Теперь мы все были в купальных костюмах. Эшли все еще в ярко-оранжевых веревочках, а Кристен в цельном синем костюме. Оба костюма были такими разными, но, казалось, демонстрировали впечатляющие груди каждой девушки по-своему. Мы с Сэмом были в плавках и больше ни в чем. Эмма переоделась в довольно консервативное бикини лесного зеленого цвета, из-за которого ее изумрудные глаза, казалось, сияли.
Я поднялся, чтобы выпить еще. Я почувствовал, как яхта слегка накренилась, но она не двигалась. Мои колени дрожали сильнее, чем вода. Сколько же я выпил?
Эшли схватил меня за руку и удержал на месте. Я удивленно огляделся. Что-то было в ее прикосновении, в ее пальцах на моей руке. Теплое и электрическое. Спокойное и пульсирующее.
— Ты в порядке? — спросила она меня.
— Эх. Кейт ушла. Эмма в бешенстве. Я не знаю, что делать с Сэмом...
— Нет, нет, нет. Это не то, что я имела в виду, — сказала Эшли. Она многозначительно посмотрела на мою промежность.
— Я почти уверен, что мой маленький человечек не в счет, — сказал я. — Один большой выброс и...
Я посмотрел вниз. Я был как солнечные часы. Нефтяная вышка. Флагшток, установленный на вершине Вашингтонского университета. Как я мог этого не заметить?
Теперь я действительно заметил.
Я был тверже, чем тверд. Мои яйца были узловатыми и полными. Я снова посмотрел на Эшли. Соски ее всегда таких совершенных дерзких частей тела пробивались сквозь топ, как бутоны весной.
— Черт возьми, — сказал я. Мой член радостно дернулся
— В значительной степени, — сказала Эшли.
Я огляделся вокруг. Сэм прикрыл себя руками, как будто хотел придать своему пенису некоторую тень. Кристен и Эмма практически катались по палубе.
— Эй, ребята! — – крикнула Эмма: — Я думаю, нам нужно пойти поиграть в карты.
*
Мы побежали вниз по лестнице, мешая друг другу по пути вниз.
Накануне вечером мои причиндалы были готовы вспыхнуть. Теперь они горели как в огне. Я продолжал
Лунное сияние. Лолита 