— Уже шесть лет, но я привык к этому, — сказал я, потягивая кофе, — ты входишь в рутину, и это дает тебе бóльшую независимость.
— Но тебе должно быть одиноко?
Олив изучала мое лицо, полуобернувшись ко мне.
— Все в порядке, я вижу своих двух сыновей каждые пару месяцев, в основном у них.
Теперь, когда завязался разговор, я становился более расслабленным.
— И я могу поехать в отпуск, когда захочу, теперь, когда я на пенсии.
Откинувшись на глубокие подушки, я сложил руки на груди.
— О, я завидую твоему пространству, которое у тебя есть. Иногда, когда Стейси и Дэвид дома, мне хочется кричать, когда они начинают спорить.
Оливия теперь открывалась, и пока мы болтали, она, казалось, тоже расслабилась.
— Так почему бы тебе не найти работу на неполный рабочий день, например, на пару дней в неделю?
Она засмеялась: — Да, я думала об этом, может быть, в начальной школе.
Она слегка пошевелилась, ставя свою кружку с кофе, и я уловил еще один намек на ее аромат, доносящийся до меня.
— Это было бы великолепно, я уверен, ты бы хорошо ладила с маленькими детьми.
— Ну, это уберегло бы меня от неприятностей!
— Я не уверен, что мы будем продолжать в том же духе, — усмехнулся я.
— Хммм, наверное, хорошая идея, — ответила она.
Затем произошло нечто, что застало меня врасплох. Пока я сидел, скрестив руки на груди, наслаждаясь разговором, Олив потянулась за своей кружкой, допила остаток кофе и откинулась на подушки, но когда она это сделала, ее тело почти коснулось моего.
Беседа продолжилась, и Олив спросила, чем я занимаюсь в свободное время.
— У тебя есть какие-нибудь увлечения, чем ты заполняешь свой день, кроме поездок в город?
Должно быть, я слегка покраснел, так как она, казалось, намекала на то, что Стейси видела меня. В этот момент кончики моих пальцев почувствовали, как она наклонилась ко мне. У меня возникло искушение развести руки, но я держал их сложенными, и ее грудь определенно касалась моих пальцев. Я держал их абсолютно неподвижными, и на короткое мгновение я наслаждался этим ощущением, и на самом деле я вполне ожидал, что она отстранится. Но она этого не сделала.
— Я увлекаюсь фотографией, и, конечно, садом, и своей машиной.
— И поездки в город!
Она не хотела оставлять это в покое, поэтому я подумал, что должен отреагировать. Очень осторожно я пошевелил пальцем, просто проведя им на полдюйма по хлопчатобумажной ткани.
— Я никогда этого не забуду, не так ли?
И когда я убрал палец, она ответила: — Нет, и я надеюсь, ради тебя, что тебя видела только Стейси!
Олив слегка пошевелила задом, и теперь не было никаких сомнений, что она знала, что происходит.
— Как ты и сказала, это маленький городок, — ответил я, и, говоря это, я продвинул палец немного дальше, внезапно обнаружив, что касаюсь ее соска.
— Что ж, этот разговор интересен, я уверена, что нам еще многое предстоит узнать друг о друге, — Олив все еще не отстранялась, добавив: — Я надеюсь на это.
— Я все время учусь, — ответил я.
— Я тоже.
— Мне остановиться? — Мы оба знали, что я имел в виду.
— Возможно, это было бы лучше.
— Почему?
— Потому что.
— Потому что, почему?
— Потому что это... — Она остановилась, переводя дыхание.
Сосок Оливии теперь находился между моим большим и указательным пальцами и значительно окреп. Она внезапно отстранилась, встала и, не сказав больше ничего, отнесла кофейные кружки на кухню.
Девственность как наказание. Часть 2. Мамины уроки 