и молодея на зависть подругам, и сильно ревнуя, когда Иван проводил время с другими. Понимая и смиряясь, она все же заставляла сына доказывать на деле, кто у него главная женщина! И он раз за разом доказывал, с удовольствием наваливаясь на любимое тело, выжимая из нее, так ласкающие его слух, страстные стоны матери, всецело отдающейся родному сыну.
—
Сосед дед Фома, сидевший на лавочке и подслеповато щурясь озиравший улицу, куря «козью ножку», иронично крякнул. С молодости отличаясь очень хорошим слухом, не потерявшим остроты с годами, он услышал донесшиеся до него, и уже давно знакомые, протяжные стоны Тамары.
— Вот шельмец, - с завистью проворчал дед, себе под нос, - опять мать гоняет… везунчик.
И глубоко затянувшись, старый предался воспоминаниям, о тех многих женщинах, которых он успел насадить на кукан, пока он стоял. Ведь бартером, дед много лет не гнушался, и мужики тащили ему часы, бритвы и другие полезные, и не очень, в хозяйстве вещи. А бабы знамо что несли, не все конечно, но некоторые сразу себя предлагали. И дед не часто отказывался, да и как отказаться-то, если даже еще совсем молоденькие девушки отдавались, пусть не часто, зато такое вытворяли! Для совершения сделок дед даже оборудовал в пристройке ложе, чтоб по людски, ибо в хату не водил, бабку свою и до, и после смерти, уважая. Да и вообще, по молодости, Фома был первым ебакой на деревне, в том числе и мать Тамарки, Дуська, неоднократно им ебана была.
Старик почесал бороду, фыркнул и вдруг подумал, что вполне вероятно, что это его дочка, под его же внуком, сейчас стонет.
— Есть что костлявой рассказать когда время придет, - глумливо ухмыльнулся дед.
И продолжая посмеиваться, он, кряхтя поднялся на ноги, встречая Федора, который подгребал неровной походкой, за очередной порцией допинга.
Женщина и девочка. Часть 2 
webmaster@3iks.ru