на Гурьева со смесью ненависти и желания. Он одарил меня отстраненной, почти насмешливой улыбкой. Он хотел, чтобы я поняла, что он — мой единственный шанс на освобождение. Я проглотила свое унижение и начала ползти к нему на руках и коленях. Воздух был прохладным для моей влажной пизды.
Я добралась до его дизайнерских туфель и посмотрела на него сквозь дымку безответного вожделения.
— Чего ты хочешь, маленький котёночек? — спросил он.
— Мне нужно, — выдохнула я, — чтобы меня выебали.
— О? Виталия было недостаточно, чтобы удовлетворить тебя? — Он сложил свою салфетку на коленях. — Я не удивлен. В последние дни ты проявляла аппетит к многим мужчинам. Так ты хочешь, чтобы я тебя выеб?
— Да, — прошипела я сквозь стиснутые зубы.
— Гнев на твоем лице заставляет мой хуй возбуждаться, — усмехнулся Гурьев. — Но нет, я думаю, нет. Ты не заслуживаешь моего хуя.
— Пожалуйста, — умоляла я его. — Пожалуйста, Иван, пожалуйста...
Виталий вернулся с двумя кусками торта. Один кусок он заменил моим нетронутым, а второй подал Гурьеву.
— Что именно ты хочешь? — спросил Гурьев. — Пожалуйста, скажи это при Виталии. Возможно, ему тоже будет интересно узнать.
— Пожалуйста, — сказала я и проглотила очередную волну унижения. — Пожалуйста... выеби меня.
— Ты слышал это, Виталий? — Он ткнул официанта локтем. — Тебе придется очень постараться со следующей девушкой. Этой, после тебя, всё еще нужен хуй.
— Да, сэр, — сказал Виталий и, казалось, покраснел от намека на то, что он неадекватен.
— Не волнуйся, сегодня ночью она будет думать о тебе в своей постели. Я не доставлю ей желаемого удовольствия.
Я хотела закричать. Я хотела ударить его. Вместо этого, боясь возмездия, я облокотилась боком о стол и положила лицо на руки.
В конце концов, Гурьев отослал Виталия и заставил меня вернуться на свое место и угрюмо смотреть на свой кусок торта. Унижение, когда я умоляла мужчину, которого ненавидела больше всех на свете, трахнуть меня, было гнусным напоминанием о том, как далеко я зашла и как близка была к тому, чтобы подчиниться этому негодяю. Отчаяние, которое я испытала, получив отказ, было еще хуже.
После трапезы Гурьев отправил меня в спальню. Я свернулась калачиком на кровати и попыталась, но безуспешно, заглушить отвращение к самой себе. Только утешительное прикосновение пальцев к ложбинке меж моих бёдер принесло мне некоторое облегчение. Я издавала тихие, жалобные звуки, доводя себя пальцами до оргазма, и наконец смогла заснуть.
***
Мы прилетели в Москву, и мне дали пальто, чтобы я надела ее поверх белья. Я хотела бы оторваться от Гурьева в толпе в аэропорту. Сбежать в толпе и исчезнуть. Это казалось маняще возможным. Гурьев даже не обращал на меня внимания. А вот Ольга обращала. Грудастая блондинка в сапогах до бедер шла позади меня. Когда я взглянула на нее, полные пунцовые губы Ольги искривились в улыбке, и она вскинула на меня ресницы. Это был флирт, умоляющий меня попытаться сбежать. И она обещала, что за мою попытку я заплачу какую-то неприятную цену.
Само собой разумеется, я не стала ее испытывать.
Апартаменты Гурьева находились в одном из самых роскошных зданий Москвы. Окна от пола до потолка были освещены блестящей рекламой нового торгового центра и анимированными рекламными щитами роскошных автомобилей. В то время как Россия боролась с бедностью, некоторые районы Москвы стали анклавами самых богатых и влиятельных людей в мире. Гурьев, самый влиятельный в мире брокер удовольствий, причислял себя к этим людям.
Я также имела огромное удовольствие познакомиться с женой Ивана Гурьева.
Одна история на полтора сердца 
webmaster@3iks.ru