ласкать. Я поймала его ладони, положила к себе на затылок и грубо нажала на них, и он громко охнул. Он уже не мог ничего говорить, только сдавленно стонал, запрокинув голову, как будто его прижигали калёным железом. Его живот и ноги содрогались как от спазмов. А руки продолжали быть нежными со мной. И только тогда, когда он уже совсем не мог сдерживаться, они надавили на мой затылок, уже не поддаваясь его контролю. Мои руки помогали ему справиться с накатившим наслаждением. Павлик, я люблю тебя, милый! И я умею надолго задерживать дыхание...
***
В эту ночь нам обоим не спалось, и мы вышли прогуляться. Мне неожиданно пришли в голову стихи:
Мы развеем мираж, что рождает обман,
И когда дойдём до конца,
То под чёрной водой ледяной океан
Остановит наши сердца.
— Чьи это стихи?
— Не помню, в голову пришло. Паша, помнишь фильм «Титаник»? Там эпизод, когда главная героиня перелазит через ограждение на корме судна. Пойдём туда тоже!
Пашка, улыбаясь, смотрел на меня влюблёнными глазами.
— Замечательно! Мне теперь море по колено.
Мы добрались до кормы, никого не встретив. За ней в темноте светился фосфоресцирующий след от судна. Мы стояли, обнявшись.
— Паша, знаешь, какой ты на вкус? – спросила я лукаво – Как спелый абрикос.
— Переспелый, - хихикнул он – я знаю.
Ну, конечно. Пашка буквально упал на пол без сил после этого, и сразу же прильнул своим ртом к моему...
— Давай перелезем. Как в кино! – неожиданно для себя самой предложила я.
— Там же только главная героиня перелазила. А Ди Каприо её вытаскивал оттуда. Лен, не нравится мне эта твоя мысль, - сказал он с беспокойством в голосе.
— А я полезу!
Неожиданно для самой себя, я перелезла через ограждение и оказалась стоящей на узенькой пяди металлической суши. Оглянувшись, увидела побледневшее лицо Павлика. Он сразу же молча перелез тоже и оказался стоящим рядом со мной.
— Обними меня! – потянулась я к нему.
В этот момент судно вздрогнуло. Неловко зацепившаяся за мокрое ограждение рука сорвалась, в то время как другая тянулась к Павлику. Внутри меня всё сжалось и заледенело, когда я поняла, что лечу вниз. Наши руки лишь задели друг друга и разошлись. Я увидела, как он оттолкнулся ногой от перил и захватил меня в объятия. Мне показалось, что мы летели целую вечность. А потом наступило Ничто.
***
...Какой-то назойливый писк в голове. И буквы... Одни и те же чёртовы буквы, горящие красным. CQD MGY... CQD MGY. ..
Очнулась и долго пыталась понять, что я и где я. Почему темно? Я уже в аду? Какие-то крики слышатся. Ну, точно в аду!
Затем увидела, что лежу на постели, и рядом ничком лежит Пашка. Да, это он!
— Паш! Паша! Проснись! – потрясла его я в панике.
Он тряс головой, оглядываясь вокруг себя и тоже ничего не понимая. Сел на кровати.
— Что за чёрт! Ленка, ты понимаешь что-нибудь? Мы где?
— Похоже в аду, братец.
— Ага. Похоже. Что это такое на мне? Мы в какой-то больнице, что ли... Где у них тут свет зажигается... Ну тебя и вырядили. И меня. Что за чёртов маскарад?..
Мы были в каком-то крохотном помещении, без окна. Лежали на странной двухэтажной кровати, похожей на кровать для детей. Павлик встал и прошёл к двери.
— Вот выключатель, похоже.
Комнату залил яркий свет, и мы жмурились от резкого перепада. Комната выглядело по-спартански: нелепый зеркальный шкафчик для одежды и странного вида раковина. Комната как будто вышла из какого-то музея. А мы в своих странноватых одеяниях были экспонатами этого музея. Моя одежда была очень неудобной. И кроме того,
Зачет 
webmaster@3iks.ru