всё в порядке? Ты ужасно выглядишь! – восклицания сыпались одно за другим.
Если видеть свою мать, в таком эмоциональном состоянии было вполне привычно, то чопорная тёща выглядела забавно.
— Хулиганы напали, но мы их победили, - с трудом вставил я объяснение.
— Ты весь такой перевязанный! Дорогая, они ничего с тобой не сделали? Они тебе руки сломали? Почему ты такая бледная?
Олег и Анатолий тихо выскользнули, прикрыв дверь. Ладно, это надо просто пережить. Очень скоро, суета улеглась. Елена Аркадьевна склонилась к Марине и что-то бормотала. Моя мать, подошла ко мне, пожала пальцы и ободряюще улыбнувшись, уселась на диванчик. Сейчас, я был рад, что не надо говорить слова, и можно просто молчать. Самое важное и так понятно, а детали не имеют особого значения.
Елена Аркадьевна решила обратить внимание на меня.
— Игорь, должна вам признаться, что несколько ошибалась в вас. Вы смогли отстоять честь моей дочери, и моё отношение к вам, сильно изменилось. Я ещё не знала подробностей, когда по просьбе вашего начальника обратилась к Константину Александровичу за рекомендациями. Думаю, вы будете достойны настоящего членства в Дворянском Собрании нашего города…
— Будет ли он достоин? – мать произнесла эту фразу надменным тоном, который я ни разу от неё не слышал.
Сидя на диванчике, она посмотрела на стоящую Елену Аркадьевну сверху вниз. Не думал, что так можно. Что это на неё нашло?
— Сможет ли потомок Энгельгардт-Браницких, быть достоин вашего городского дворянства? Даже не знаю…
— Прошу прощения… - Елена Аркадьевна, была по-настоящему ошарашена.
— Разумеется, я не могу представить метрики. Никогда не озадачивалась этим вопросом, и старалась судить о человеке по его поступкам, а не по именитости предков. Можете обратиться в архивы. Насколько мне известно, там сохранились соответствующие документы, - она смерила свою новую родственницу презрительным взглядом.
Ничего себе! Я что, правда Энгель… как там дальше? Не скажу, что во мне проснулось стремление к дворянским корням, но поставить на место заносчивую тёщу, было приятно.
— Игорь, ничего об этом не говорил, - озадаченно проговорила Елена Аркадьевна.
— Разумеется. Я и сама ему об этом не говорила. По причине, названной выше. Всегда старалась воспитать достойного человека, чтобы им гордились предки. Их достоинство, это их заслуги, не наши.
— Не могу во всём с вами согласится, но… хорошие слова. Благодарю вас, за воспитание такого сына, - она обернулась к нам. – Рада, что у вас всё в порядке. К сожалению, мне нужно срочно бежать на работу. Катерина, если вас нужно подвезти…
— Благодарю за беспокойство. Я не так стеснена во времени, - теперь, моя мать была доброжелательна и мила.
— Она непременно проверит, - проговорила Марина, едва за тёщей закрылась дверь.
— Надеюсь, вы не успели возгордиться. Там ещё сто лет назад родовитости оставалось с гулькин член, и за годы советской власти она особо не прибавилась. Хотя, для свежеиспечённых дворян, этого должно хватить.
— Хм-м-м… может, поэтому я так отважно бросился на врага?
— Твои предки по отцовской линии, потомственные пролетарии, не менее отважно бросались. Марина, не обижайся, просто снобизм твоей матери утомил. Я не собиралась вообще об этом говорить. Думаю, что достаточно вас утомила и могу идти. Если не против, завтра зайду.
Мы вдвоём, выразили горячее согласие.
— Надо было спросить… мы графья или князья… - задумчиво проговорила Марина.
— Я даже не знаю, кто из них круче. Судя по тому, как они сумели просрать империю, пролетарий – круче всех. Меня сейчас больше другой вопрос волнует. Смогу ли я с такими ручками, воспользоваться туалетом.
— Ты что? Я тебе помогу! После того, что ты сделал, я
Моя тайна 