— Тогда я бросился к детям, чтобы они остановились и помогли вынести Тебя. Но они не подпустили меня. Впервые не послушали меня! Им нравилось мучать Тебя, как мучают котенка или лягушку, тем более, что Ты не звала на помощь, не сопротивлялась, не плакала. Что с тобой было?
— Думаю, я была на плато Путорана…
— Ах, будь оно не ладно! Это же я Тебе его показал!!!
— И это было единственное место, куда я могла летать сама, без Тебя, стоило только захотеть…
— Я понял, что Ты погибнешь, достал свои крылья и рванул к отцу. Когда мы вернулись, Тебя выносили на носилках и грузили в машину, а у машины стояли Дед и твоя тетя. Я понял, что потерял Тебя, что все пропало. И я сжег в отчаянии свои крылья.
— Ты что? Забыл, что мы боги? Зачем Ты сделал это?
— Но мы были еще и людьми, и детьми, и я впервые испытал такую боль…
— А… Вот теперь Ты знаешь, что чувствуют люди, когда теряют любимых... и не будешь все время попрекать меня за потакание Тесею и Орфею.
— Не буду… Не буду. Молчи. Уже близко.
— И что Ты делал, поверив, что Ты человек?
— Учился, работал, спасал лес от пожаров и рыбу от браконьеров. У меня четверо сыновей.
— А у меня сын и дочь. Мой сын - космонавт, представляешь?
— Еще бы! Ты всегда была дамой с выкрутасами…
— А я вот не представляю, каково это быть космонавтом. Представляешь, мы сейчас с Тобой летим над землей, а он летит над нами с Тобой и над Землей?
— Нет, не представляю. Молчи…
— А что красивого Ты видел, пока был человеком?
— Женщин, дома, реки, ничего особенного…
— А на плато Путорана Ты человеком был?
— Нет. Летал туда пару раз по работе, рейсы выполнял, но ногой не ступал.
— А я видела Рождество в Праге и День Тишины на Бали. Знаешь, это красиво. Очень красиво… И ещё у них есть музыка, и стихи… Маленькие дети - все такие красивые… Жаль, что Ты так мало видел. Но Ты выиграл. Ты прав. Люди - злые. Есть конечно и добрые, но редко они бывают добры долгое время. Они чуть-чуть добрые. И еще им не нужна вечность… Им посрать на вечность, их больше манит тлен.
— А я Тебе что говорил? Надо было спорить? Все это надо было? Что Ты доказала? На хер нам весь этот опыт?
— Я доказала, что я могу убивать. И ещё, что Ты можешь сострадать. Я осуждала Тебя за равнодушие к их смерти. Теперь не осуждаю. Давай убьем их всех, им все равно, что вечное небытие, что вечная жизнь. Пусть уйдут в небытие.
— Это я их убью. Ты будешь пока лежать и ждать меня здесь.
Аид опустил сверток с останками любимой жены в ущелье в горах острова Врангеля, в ледяную пещеру, которая начала таять, как только горячее вечное тело богини коснулось ледяного ложа. Реки, кровавые красные реки полились с предгорий к Чукотскому и Восточно-Сибирскому морю. И вслед за этими водами ринулись на материк голодные белые медведи, чтобы растерзать любого человека на своем пути.
— Я люблю Тебя, Перси!
— Я тоже люблю Тебя, Аид! Возвращайся ко мне...
Персефона на острове Врангеля
Первыми покинули наш мир пчёлы, спутницы Персефоны. Люди давно были предупреждены, что без пчёл они не протянут и десяти лет, но люди говорили, а куда могут деться пчёлы? Это несущественная угроза.
Когда богиня была женщиной на земле и страдала от того, что видела, страдали и пчелы, и началось их вымирание, о
Папа чуть не поймал нас с мамой 
webmaster@3iks.ru