дети. Дети подумали, что это была самая забавная вещь, которую они когда-либо видели, когда я появился в маскировке в первые несколько раз, опасаясь, что Рейн может появиться неожиданно. На самом деле они так сильно смеялись, что их посадил под стражу благонамеренный учитель за то, что они "высмеивали" бедного инвалида. Им это нравилось.
Я больше не утруждал себя маскировкой, зная, что у Рейн и ублюдка были гораздо более важные дела в их деловых и социальных календарях, чем забота о ее детях. Моих детях.
Машина подъехала к дому и въехала в простой гараж, пустой, если не считать нескольких инструментов и канистр с маслом. Дверь за нами закрылась, и я вздохнул от удовольствия. Я любил свой гараж.
Рейн вскрикнула, когда машина внезапно начала снижаться после того, как Роуз нажала кнопку на приборной панели. Пол гаража плавно и бесшумно опустился, и, достигнув дна, Роуз выгнала нас из лифта и плавно припарковалась в специально отведенном месте.
Микаэла выглянула из-под капота "Мустанга", и на ее красивом лице сияла приветственная улыбка. Улыбка исчезла, когда она увидела моего пассажира.
Роза быстро выскочила и открыла мне дверь, напомнив, что она вмешалась в мои дела и в соответствии со своим контрактом...
Я согласился назначить ее наказание на этот вечер. Когда я это сказал, ее глаза закрылись, а ноги слегка подкашивались. Я обхватила ее щеку, чтобы уткнуться носом, и повел Рейн в пассажирский лифт. Она продолжала открывать двери, выглядывая поближе, когда заметила еще одну классическую машину.
— Это "Роллс-Ройс"? - спросила она, широко раскрыв глаза.
— Да, Мик Джаггер продал его мне, сказал, что он слишком стар для всего этого дерьма. Теперь он дедушка, и ему это не нужно.
Она снова посмотрела на меня, как на инопланетянина.
— Как... когда... что... Ты не мог выиграть в лотерею, мы бы услышали.
— Следишь за мной, да? Не хочешь, чтобы я встал на ноги, пока ты не вонзишь в меня когти, да?
Она покраснела.
— Нет, я... беспокоилась о твоем благополучии.
— Все в порядке? Твоя забота может свести человека в могилу. Пожалуйста, не беспокойся больше обо мне. Мне это не нужно. Не хочу я этого.
— Почему ты так говоришь?
— Я говорю так, как мне нравится. Я действительно приношу свои извинения, если это не доставляет тебе удовольствия, и в этом случае, пожалуйста, отвали и не позволяй двери ударить тебя по толстой, покачивающейся заднице на выходе.
Она замолчала, пытаясь понять, что я сказал, несмотря на разнообразие акцентов, которые я вставил. Я сделала мысленную пометку послать еще один букет цветов своему голосовому тренеру. Она была лучшей в своем деле.
Наконец мы добрались до дома. Дверь лифта открылась, и Рейчел тихо стояла там, сложив руки перед собой, ожидая меня.
Я взял ее за руки и просто смотрел на нее, пока она не покраснела.
— Твои волосы немного рыжее. Мне это нравится.
— Благодарю вас, сэр. Мне это было нужно для той последней новой роли, но если она тебе понравится...
— Ты знаешь, что в тебе нет ничего, что мне не нравилось бы. Каждый дюйм идеален.
Она легонько шлепнула меня по руке, как бы показывая, что мне не следует говорить такие вещи, но, если я буду настаивать, она не слишком расстроится. Мне это нравилось. Она заставила меня улыбнуться, и когда она улыбнулась, мир озарился при виде ямочки на ее щеке.
Рейчел часто уезжала по работе, но, когда мы снова собирались вместе, мне всегда казалось, что ее не было больше одного дня. Когда ее не было, каждый день казался месяцем.
Я притянул ее к себе, чтобы обнять всем телом, и поцеловал
Астрид Кейн (Главы 9 - 15) 