— Я все еще пытаюсь разобраться с этим, - сказал я, - но могу заверить вас в одном: соглашение, которое он заключил с вами, будет соблюдаться, как и было условлено, с той лишь разницей, что он не будет здесь давать свои советы. Теперь эта обязанность падает на меня.
— Пожалуйста, будьте уверены, что мы сделаем все возможное, чтобы помочь вам, - сказал министр финансов Шантунг. - Это действительно трагедия.
— Я уверен, вы поймете, что мне не хочется никуда идти, - сказал я.
— Конечно, мы понимаем, - сказал президент банка Ли. - Не беспокойтесь. Пожалуйста, свяжитесь со мной, как только почувствуете себя в состоянии, мы подготовим необходимые документы, подтверждающие ваше право собственности на активы.
— Спасибо, - сказал я. - Я свяжусь с вами в ближайшие дни.
***
— Как все прошло? - спросила Сьюзи, когда я сел в Голубого Зверя.
— Я чувствовал себя кукловодом, - ответил я. - Все шло так, как я себе представлял, даже министр Шантунг пытался воспользоваться ситуацией и подлизаться.
— Он скользкий, это точно, - сказала Сьюзи. - Что теперь?
— Я голоден, - сказал я. - Не хочешь поужинать?
— Конечно, - ответила Сьюзи. - Куда?
— Ну, мы не можем никуда пойти, - ответил я. - Кто-нибудь может нас увидеть, и я сказал правлению банка, что очень огорчен, если присоединюсь к ним в Waku Ghin. Нам просто нужно, чтобы Чанг что-нибудь приготовил.
— Ты пытаешься соблазнить меня своим декадентским, ультрабуржуазным образом жизни? - спросила Сьюзи.
— И это работает? - спросил я.
— Еще как, - ответила Сьюзи.
Чанг встретил нас у лифта, и я попросил его принести нам бутылку шампанского на террасу на крыше. Когда я предложил Сьюзи выбрать, что мы будем есть на ужин, она быстро переговорила с Чангом по-китайски. Мне даже показалось, что в какой-то момент на его лице появилась улыбка.
— Что все это значит? - спросил я.
— Увидишь, - сказала Сьюзи, беря меня за руку и ведя к лестнице.
Чанг, должно быть, приехал на лифте, потому что открывал бутылку Krug, когда мы туда добрались.
— Я хотела поплавать в этом бассейне с тех пор, как увидела его, - сказала Сьюзи.
— А почему бы и нет? - спросил я.
— Чанг - сингапурский китаец, - ответила Сьюзи, качая головой. - Это место консервативно с большой буквы. Одно дело иметь работу, голубые волосы, гоночные машины, ужинать с тобой, но выставлять себя напоказ в сексуальном плане - это смертный приговор в Сингапуре.
— Я не понял, - сказал я.
— Никто, кроме сингапурца, не знает об этом, - сказала Сьюзи. - Ты не представляешь, как чудесно было мне на Гавайях - быть практически голой, топлес, и никому до этого нет дела. Быть в постели с тобой и иметь там других, которые просто приходят, присоединяются. Эти вещи были бы почти невозможны здесь, в Сингапуре. Всего один человек скажет что-нибудь, и жизнь может быть разрушена.
— Так вот почему ты не хочешь жить здесь? - спросил я.
— Это часть вопроса, - ответила Сьюзи.
В этот момент появился Чанг с огромным блюдом начос.
— Начос, а также сыры: грюйер, гауда, чеддер и стилтон, а также зеленые и черные оливки, помидоры, тушеный тунец, креветки и тертый краб, - отрекламировал Чанг.
— Просто идеально! - сказала Сьюзи, сияя ему улыбкой. - Шье-шье.
Это вызвало у него улыбку, когда он уходил.
— Шье-шье? - спросил я.
— По-китайски - "спасибо", - объяснила Сьюзи. - О, это восхитительно, - сказала она, запихивая начос в рот. - Шампанское и
Стрельба в Милосердном Господе нашем (Полная версия) 