Выученным движением Сергей смачно сплюнул в ладонь и полученное средство размазал по головке, прежде, чем приставить ее к заднепроходной области.
Ольга Яковлевна закусила нижнюю губу и сощурила красивые глаза, головка уперлась между приподнятых ягодиц и плавно вдавилась. Сфинктер безо всякой подготовки радушно, но без восторга, принял крупный поршень. Медленно и аккуратно мужчина давил и член, углубляясь, растягивал стенки прямой кишки. Когда проникновение состоялось, дама опустила свои изящные ножки в руки по обе стороны мужского торса.
— Тесная еще? - томно спросила женщина, - не раздраконил еще окончательно?
— Как девочка! - лесть Сергея не достигла цели судя по надменному выражению дамы.
— Флорочку мою, - женщина уже не могла владеть собственном голосом от избытка чувствительности, - попку ей не распечатал?
— Нет, не дается, - виновато ответил Сергей.
— И не смей!
Сергей продолжил фрикции, добавил слюны на место растяжения ануса и теперь с каждым толчком скорость все нарастала, пока темп не обрел непозволительной частоты. В течение короткого времени эластичный сфинктер приспособился к размерам мужского достоинства и больше не позволял извлекать небесное наслаждение. Любовники имели в своем арсенале такой богатый набор средств, что любое затруднение носило временный характер и служило только разнообразию половой жизни.
Снова Сергей дождался молчаливого жеста - Ольга опустила веки и очередной раз член покинул растянутое вместилище. Сергей вернул прежнее направление и головка снова мягко вошла во влагалище, увлекая внутрь мягкие края половых губ. Несколько раз мужчина крепко вколотил свое древко в плоть любовницы, сопровождая проникновение шлепком вспотевших тел, потом вынул и без церемоний вонзил головку ниже.
Наощупь, не видя основной цели, залупа проложила себе путь к анусу, а натяжение кольцевой мышцы было так невелико, что позволило оказать полнейшее гостеприимство. Еще несколько резких толчков в глубину прямой кишки и новая смена. Так, меняя растраханные калитки, Сергей продолжил соитие, ввергая любовницу в очередной незатухающий оргазм. Обессилевшая, она могла только мычать и ловить воздух ртом, грудь тяжело вздымалась, а мускулы потеряли способность сокращаться и вовсе превратили женское тело в раскисшую плоть.
— Затрахал до полусмерти, - слабыми губами произнесла Ольга, - за это тебя и люблю.
Сергей не отвечал, он высунул язык и подбирал темп в поисках ускользающего оргазма.
Ольга Яковлевна безжизненным телом рухнула животом на диван и, когда Сергей подсел к ее лицу, с заметными усилиями приподняла голову. Запах специфического типа соития неизбежно сопровождал мужскую плоть, но кондиция Ольги позволила пренебречь такой малостью.
— Ты, кстати, на Алену не особенно рассчитывай, - вдруг подняла она голову, - ты ее разорвешь своим аппаратом.
Какая-то тщеславная гордость чувствовалась в ее словах, гордость от обладания самцом привилегированного класса с размером члена гораздо больше среднего. Ольга Яковлевна прекрасно понимала, что с другим, не таким могучим мужчиной ее естественные часы, отмерянные природой, давно бы остановили стрелки и неминуемая старость завладела бы ее прекрасным телом. Предательство родной дочери было не самой высокой ценой за вечную цветущую молодость.
— Да, да, чего ты так смотришь? - проникновенным голосом убеждала Ольга любовника, - ты видел, какая она худышка? А у тебя такая балда - она еще и в рот ей, не знаю, поместится ли.
— Как обычно, - обиженно отозвался Сергей, - опять тебя в два смычка отымеем - и вся оргия.
Женщина, не будь она потомок Евы, умело задушила зачатки мужского недовольства прикосновением губ. Она ласково всосала пульсирующую головку, замычала от аппетитного лакомства и принялась двигать головой, пока ванильный нектар на брызнул в глотку. Воскресенье. Это самый напряженный и одновременно
Илья Муромец 