ничего этого не было, и вы не сможете просто забыть об этом. Всё. Точка невозврата пройдена.
Мама Ева помолчала — Фея могла лишь догадываться, какие бури бушуют в душе её родительницы.
— Ты готова из-за этого отказаться от своей семьи? — с болью в голосе спросила она.
— Нет! — боль теперь прорезалась и в голосе Феи. — Это моя семья... в лице мамы Веры готова отказаться от меня! Из-за того, что... ! — тут девушка сбилась, и снова повисла пауза.
— Это... я во всём виновата! — в голосе мамы Евы слышались с трудом сдерживаемые рыдания. — Это... из-за меня в тебе есть эта ведьминская кровь! Если бы Вера знала об этом... она никогда не стала бы на мне жениться!
— Мама! Ты не виновата! — теперь уже Фея готова была тоже заплакать. — Ты... ты не выбирала, с какими генами тебе рождаться, ты ни в чём не виновата! Просто... просто так сложились обстоятельства! — девушка пыталась хоть как-то успокоить свою родительницу, но получалось у неё плохо, и ей самой сейчас нужно было успокоиться и не заплакать. — Я люблю тебя, мама!
— Я... тоже люблю тебя, доченька! — обе были на грани того, чтобы разрыдаться, глаза Феи уже были мокрыми. — Я не хочу, чтобы... наша семья разрушалась из-за этого! — мама Ева замолчала, Фея молчала тоже, стараясь не плакать. Наконец, тяжело вздохнув, Фея проговорила:
— Прости, но... возможно, нам какое-то время лучше не общаться. Даже по телефону. Если это не понравится маме Вере... я не хочу, чтобы ещё и ты с ней из-за этого ссорьтесь. Вы уж как-нибудь разберитесь с этим между собой.
— Филечка, что ты говоришь! — в голосе мамы Евы слышались возмущение и слёзы. — Ты — моя дочь, моя единственная на свете младшая дочь! И ничто в мире не заставит меня отказаться от тебя.
— Спасибо, мама, — Фея улыбнулась через боль и слёзы. — Я люблю тебя.
— Я тоже люблю тебя, Филечка! — ответила мама сквозь сдерживаемые рыдания. И снова обе замолчали, и это молчание уже становилось невыносимым, и Фея торопливо нажала на кнопку завершения звонка.
— А-а-а-а-а!!! — закричала девушка, подняв голову к небесам, и затем, уронив голову и закрыв лицо руками, зарыдала. Ей было больно, очень больно из-за того, что одна её мама отказалась от неё, и ещё больнее из-за того, что свою вторую маму она поставила перед таким нелёгким, жестоким выбором. Маме Еве должно было быть сейчас очень больно, и она, Фея, была в этом виновата... но ведь она в самом деле не могла просто отказаться становиться колдуньей и жить так, словно ничего этого с ней не было, словно её зачинательница не грозила ей проклятьем, а её подруги не отворачивались от неё!
Наконец, кое-как успокоившись, Фея приготовила салат для Зорьки, чтобы её соседка могла, придя домой, поесть, прежде чем лечь спать, посидела в сети, пытаясь найти сайты с какими-нибудь смешными фото, видео и рассказами, которые могли бы помочь поднять ей настроение, но настроение, едва успевая подняться, тут же падало снова, а лёгши в постель, девушка поняла, что сон к ней совсем не идёт, — она ворочалась на кровати полчаса, час, больше, но тревожные мысли не давали ей уснуть. Фея снова встала, снова оделась, снова села к компьютеру, но быстро поняла, что успокоиться ей это помогает плохо. И тогда девушка достала альбом для рисования, карандаши и акварель, набрала воду в банку и задумалась, решая, что же ей нарисовать. Идей, пришедших к
Пикапер 
webmaster@3iks.ru