чем с Томом. Это было просто по-другому и интригующе. Точно так же как и ты, я хочу привлечь внимание всех мужчин в комнате, даже если у меня нет желания быть с ними физически. Поэтому я попыталась соблазнить Мёрфа своим телом, а он даже не проявил интереса. Вместо того чтобы
утешить меня, он держался на безопасном расстоянии, что заставило меня пожелать выяснить, почему он не ухаживает за мной. Я даже подумала: «Может, он — гей?» Теперь-то я знаю, что все это было сделано, чтобы заставить сделать первый шаг меня, а не наоборот.
— Из нашего многолетнего опыта с мужчинами мы с тобой обе знаем, что именно женщина решает, заниматься сексом или нет, мужчины готовы всегда. И к тому времени, когда он угощал меня вином и ужином, а также танцевал со мной в течение нескольких часов, он настолько завел меня сексуально, что первый шаг сделала я, целуя его, в то время как мы танцевали во внутреннем дворике клуба. И мы вели себя словно подростки в его машине, когда он отвез меня домой.
— У меня не было такого восхитительного ощущения, что я делаю что-то сексуальное в припаркованной машине, с тех пор как начала встречаться с парнями, имеющими квартиры. И я не глядела сквозь запотевшие окна, как тогда, в течение двадцати лет. Это был потрясающе порочный опыт из моей юности. С тех пор как встретились с Томом, мы никогда не делали ничего подобного. Это только подчеркивало возбуждающую разницу с Мёрфом. Помимо свежести ощущения другой пары губ и рук, подобная любовь Мёрфа была также подтверждением. Я привыкла быть самой горячей женщиной в помещении. Поэтому в сорок два мне нужно было знать, что я этого не потеряла.
— Женщина, которую, как мне казалось трахал в гостинице Том, была на десять лет моложе меня и такой же грудастой. А я знаю, что Том становится беспомощным перед лицом действительно большой пары сисек. Я хотела трахнуть Мёрфа прямо там, на заднем сиденье, но он сказал мне «нет». И опять же, я подумала, что это потому, что он думает обо мне, но на самом деле он просто поймал меня на крючок и отвел в более удобное место и в то время, когда он этого хотел. И тот факт, что в первый раз мы не делали ничего большего, чем простой поцелуй, также не вызывал никакой реакции вины.
— Как я уже сказала, я влюбилась с первого взгляда в тот момент его соблазнения, и когда он пригласил меня к себе, я была почти уверена, что знаю о том, что произойдет. Почему я пошла — это и есть то, о чем я буду сожалеть в день своей смерти. Я чувствовала себя возбужденной и совсем порочной. Как я уже говорила, все это рухнуло в ту же минуту, как мы закончили трахаться. Я, должно быть, шизофреничка или кто-то еще, потому что все было похоже на то, как будто контроль над моей головой взял другой человек. Глупую романтичную девушку заменила женщина, которой я являюсь сейчас. Я сразу поняла, насколько была безответственной, и последствия того, что я натворила, были душераздирающими.
Я повернулась к Челси, смотревшей на меня с ярко выраженной симпатией, и спросила:
— Так в чем моя проблема? Что могло стать причиной моего совершенно нехарактерного поведения?
Она сказала:
— Позволь мне задать вопрос: ты когда-нибудь задумалась бы над этим, если бы не верила, что ваш брак с Томом разрушен?
— Конечно, нет! Во-первых, я бы никогда и не взглянула на Мёрфа романтически. У меня никогда
Покорная дочь 